Курс любви - стр. 2

Он будет испытывать ту же горькую сладость влечения к другим утраченным родным душам, замеченным в автобусах, среди рядов с товарами в супермаркетах и в читальных залах библиотек. Совершенно то же чувство охватит его и в двадцать лет во время учебного семестра на Манхэттене по отношению к женщине, сидящей слева от него в идущей на север электричке «С»[3], и в двадцать пять лет в архитектурной конторе в Берлине, где он будет практиковаться, и в двадцать девять лет во время полета между Парижем и Лондоном после краткого разговора над Ла-Маншем с женщиной по имени Хлоя: чувство случайной встречи с давным-давно утраченной частью самого себя.

По мнению романтиков, мимолетного взгляда, брошенного на незнакомца, достаточно, чтобы понять – он или она представляют собой исчерпывающий ответ на невысказанные вопросы бытия.

Их пылкость может казаться банальной, даже курьезной, тем не менее такое почтение перед инстинктом отнюдь не малая планета в космологии отношений. Интуиция – солнце, вкруг которого вращаются современные идеалы любви.

Вера в романтическую любовь существовала, должно быть, всегда, но лишь в последние несколько столетий о ней стали судить как о чем-то большем, нежели болезни: только недавно поиск родной души был приравнен к постижению смысла жизни. Прежняя идеализация богов и духов была обращена на человеческих существ – жест, по видимости, щедрый, но тем не менее чреватый зловещими и ломкими последствиями. Непросто на протяжении всей жизни соответствовать совершенному образу, возникающему в воображении прохожего, незнакомца в офисе или в соседнем кресле самолета.

Понадобится много лет и постоянные опыты любви, прежде чем Рабиху удастся прийти к другим выводам, убедиться, именно то самое, что он прежде считал романтическим: озарение, внезапное вожделение, вера в родство душ, – только мешает учиться поддерживать отношения. Он поймет, что любовь способна выстоять только тогда, когда оказываешься неверен ее соблазнительным первоначальным порывам, и что ради жизнеспособности отношений необходимо отделаться от чувств, которые прежде всего и вовлекли в отношения. Ему предстоит познать, что любовь – это скорее мастерство, а не страсть.

Всякий раз один и тот же вопрос «Как вы двое познакомились?», задаваемый Рабиху и его жене на первых порах брака (и последующие несколько лет), обычно порождал игривую атмосферу, замещающую возбуждение. В таких случаях любая пара обычно обменивается взглядами (порой слегка застенчивыми, когда весь стол замирает в ожидании ответа), определяя, чей черед рассказывать. В зависимости от слушателей можно преподать историю остроумно или душевно. Ее можно свести к одной строчке или наболтать целую главу.

Началу уделяется неоправданно много внимания потому, что никто не предполагает, что это только один этап из многих. Для Романтиков начало отношений в концентрированном виде содержит в себе все необходимое для любви в целом. Именно поэтому существует столько любовных историй, в которых после встречи влюбленных, после первых пройденных испытаний рассказик обретает пару на сомнительное будущее или же убивает возлюбленных. Ведь то, что обычно мы называем любовью, – только начало любви.

Удивительно, замечают Рабих и его жена, насколько редко их спрашивают о том, что произошло с ними после встречи, словно интересоваться подлинной историей отношений – перешагивать за дозволенную черту любопытства. Никогда прилюдно не приходилось отвечать на единственный волнующий их вопрос: «Каково это быть женатыми так долго?»