Курортное пугало - стр. 29

В это время как раз и пришла Ксюша, открыв дверь своим ключом. На ходу поздоровавшись с Эдиком, она бодро прошагала в свою комнату, с любопытством заглянув в распахнутую дверь гостевой. Следом за девочкой шла высокая худощавая женщина: стройная, уверенная, ухоженная, дорогая.

8. Глава 8. Помоги мне!

– Ты зачем явилась? – холодно спросил Эдуард, догнав в проходе незваную гостью. Та уже стояла напротив гостевой комнаты, бесцеремонно разглядывая Любу, будто она не человек, а предмет интерьера, который требуется оценить.

– Должна же я убедиться, что моя дочь будет в безопасности, – усмехнулась незнакомка. – Да и чемодан нужно было помочь Ксюше занести, отцу-то не до этого.

– Позвонили бы, что приехали, я бы встретил, – раздраженно ответил Эдуард, перехватывая чемодан. – И ты знаешь, что в моем доме Ксюше ничего не угрожает.

– Твой дом – бордель, и ты сам это знаешь, – заявила дамочка. – Мы оба это знаем, и у меня есть доказательства, если ты вдруг запамятовал.

– Не бордель, здесь всего лишь бывали подобные тебе женщины. Но теперь с этим покончено. Ты же видишь: я женюсь. Любаша не допустит, чтобы в нашем доме бывали шалавы. Так что тебе придется уйти, – спокойно произнес Эдуард, многозначительно посмотрев на заплаканную невесту.

– Дорогой, что это за сучка? – вспомнила Люба про свои обязанности. – Ты ее приглашал?

– Ну и лохушка! – рассмеялась гостья, глядя на Любу. – И это на нее ты меня променял? Могу поспорить, что вы разведетесь уже через месяц или даже раньше.

– Если я лохушка, то кто тогда ты, мымра крашеная? Женится-то он на мне, а тебя бросил! – прошипела Люба, поворачиваясь на стуле.

– Нина, уходи, не вынуждай выводить тебя силой, – обратился к бывшей жене Эдуард.

Та усмехнулась и пошла к выходу с гордо поднятой головой. Будто не ее выгнали, а она сама с презрением покинула это место.

– Папа! – одернула Эдуарда дочь. – Как ты смеешь так разговаривать с мамой!

– Это тебе она мать, а мне никто, – отрезал он.

Нина фыркнула и вышла, громко хлопнув дверью.

– Надеюсь, ты не будешь заставлять меня называть матерью это пугало, – кивнула Ксюша на Любу. – Где ты вообще такую раскопал? Фу! – Она разговаривала с отцом, как с ровесником. И при этом ее не смущало, что «пугало» находится рядом и слышит этот неприятный для него разговор.

– Для тебя она не пугало, а Любовь Андреевна, – неловко попытался защитить невесту Эдуард.

– Я только баб смазливых от него отпугиваю, больше никого, – поспешила прийти ему на помощь Люба.

– Сама ты пугало, когда умоешься, – обиделся за маму Гаврик. И, надо сказать, ему поставить Оксану на место удалось лучше, чем взрослым.

– Что? – посмотрела она на мальчишку сверху вниз. – Да много ты понимаешь в женской красоте.

– Да побольше твоего, – парировал пацан. – Со стороны виднее.

Ксюша неожиданно закрыла лицо руками и выскочила из комнаты, как пробка, устремившись в ванную.

– Проверять, наверное, пошла, правда ли страшная без косметики, – догадался Гаврик.

Люба прыснула. Но Эдуард не поддержал ее веселья. Он строго посмотрел на мальчишку и приказал:

– Когда она выйдет, извинишься!

– Не буду! – закапризничал Гаврик.

– Тогда я твою маму обижу, – пригрозил Эдуард.

Гаврик обнял Любу и, подумав, сдался:

– Ладно, извинюсь, но только один раз.

Ксюшу кое-как успокоили, а взамен смытого макияжа мастер согласился за дополнительную плату наложить новый, еще круче, чем был.