Размер шрифта
-
+

Курортная зона - стр. 30

Я горю.

Горю.

Го…

…Очаровательная девушка в кожаном костюме, заботливо придерживая за талию свою бесчувственную приятельницу, подошла к осыпанному осенней листвой “порше” и, бережно погрузив на заднее сиденье не подающую признаков жизни ношу, села за руль. Машина сорвалась с места и оставила за собой только вихрь из пожелтевшей листвы.

Скрученной, исковерканной, опаленной невидимым страшным пламенем, рассыпающейся пеплом листвы.

Глава пятая

КОКТЕЙЛЬ “ПЛАМЯ СО ЛЬДОМ”

…Похожий одновременно на дьявола и на аббата.

Ф. Г. Лорка
(Взболтать, но не перемешивать)

…Говорят, человек ощущает себя человеком, когда чувствует боль.

Она ощутила себя человеком, когда боль прекратилась. Исчезла. Милосердно растворилась в окружающей мгле. И дала сердцу сделать первый удар, а легким – первый вдох.

Она лежала, упиваясь этим богоподобным чувством – отсутствием боли, отсутствием даже самих мыслей о боли. И вдруг в это серафическое состояние вторглось нечто грубо земное и странно знакомое:

А я еще так заживу-у-у…
Что все вы поймете – счастливей меня
не бывало-о-о…
У моего очага-а-а…

И она вспомнила все. Все, что до сего момента было прочно скрыто покрывалом боли.

…Ты засветишься!

…Вдова Немова решила отомстить убийце мужа…

…Исчезни…

…Я тебя найду…

…Если я скажу тебе, что я – Истопник, это многое объяснит?..

Лариса открыла глаза и сначала подумала, что сошла с ума от боли – так близки были к ней ледяные капли созвездий и серебряно-синеватый серп молодой луны. Но потом она правильно оценила перспективу окружающего пространства и поняла, что лежит на кровати под потолком из цельного стекла. И видит настоящую ночь.

– Ты любишь молодую луну? – На кровать тихо присела та, что назвала себя Истопником.

– Да, – ответила Лариса и порадовалась тому, что голос ей повинуется.

– Я это знала. В нас много общего. Но об этом позже. Я принесла тебе выпить. Не бойся, это просто вода.

Лариса приникла к высокому темному бокалу, но удержать его в руках не смогла, и бокал, странно спружинив, упал с кровати и разбился с хрустальным звоном.

– Ты еще слаба. – Голос женщины, которую трудно было разглядеть в свете звезд, был насмешлив и мягок. – Я с тобой переусердствовала. Но зато теперь буду искупать свою вину достойным уходом и лечением. Отдыхай, Лариса.

Женщина поднялась с кровати. Осколки бокала небрежно хрустнули под ее ногами.

– Постой! – Лариса двинулась было, но тело ей не повиновалось. – Зачем я тебе?!

– Неверный вопрос…

– Хорошо. Зачем я тебе живая!

– Отдыхай. Позже поговорим. Когда серебро луны войдет в полную силу.

Лариса слабо кивнула и снова провалилась в сон.

А сон был странен, но все же милосерден. Во сне луна достигла своей спелости серебряного яблока и упала сквозь стеклянный потолок прямо на живот лежащей Ларисы. И Лариса не испугалась и не удивилась. Она, тихо смеясь, гладила нежную, шелковистую лунную сферу, и оказалось, что у луны было прекрасно-задумчивое женское лицо: с глазами цвета синего кварца, с серебряными губами, с прядью волос, напоминавших Млечный Путь… Ах, как это было хорошо и странно! Лунные губы ласкали безвольные Ларисины плечи, струящиеся серебряные волосы, словно два потока, омывали холмы истомленных страстью Ларисиных грудей… Лариса стонала и прижимала к себе лунную негу, не давала ей прерваться, упивалась и страшилась, что упоение кончится вместе со сном… Но сон длился, лишь стал другим. Луна ушла, а на ее месте рядом с Ларисой лежала женщина, называвшая себя Истопником. Но во сне она не источала ужаса, наоборот, манила к себе глазами цвета синего кварца и серебряными губами.

Страница 30