Куриный бульон для души. Мама и сын. 101 история о безграничной любви - стр. 12

– Мам, мы будем их готовить?

– Я думаю, мы могли бы, – поморщилась я. Такая мысль даже не приходила мне в голову. Рыбины были настолько мелкими, что вряд ли из каждой из них вышло бы больше, чем по два маленьких кусочка. Тем не менее я выложила их на сковороду. Через несколько минут все три рыбы перекочевали на тарелку Криса.

– Нет, мам, тоже возьми себе одну, – настаивал он.

Мой план не сработал; мне придется съесть одну рыбу. Крис откусил первый кусочек и не выплюнул его, так что я тоже попробовала. На вкус рыба была точь-в-точь как озерная вода, но я заставила себя проглотить ее. Рон вошел как раз в тот момент, когда я доедала последний кусочек.

– Ну, как прошла ваша поездка? – спросил он.

Крис заговорил прежде, чем я успела произнести хоть слово.

– Это было здорово, папа! Вода была такой прозрачной и гладкой, а небо – по-настоящему голубым. Когда мы только приехали туда, там не было лодок, так что было очень тихо. Мы слышали пение птиц. Мы с мамой сидели на камне и смотрели, как утка плавает и оставляет след в воде. Это оказалось действительно весело, и мама была самой лучшей!

Затем он рассказал Рону все о «подобии» деревьев. Когда он закончил говорить, Крис повернулся и обнял меня.

Было ли небо таким уж голубым? Какие поющие птицы? И я даже не видела утку. Я была слишком поглощена насаживанием червей на крючок, чтобы оценить всю красоту, но Крис все сделал за меня.

– Спасибо, мам. Давай в следующие выходные снова поедем к нашему месту? – попросил Крис, и его глаза заблестели.

Как я могла отказаться?

– Конечно, милый, мы обязательно туда поедем.

Мать – это та, которая может занять место всех других, но чье место не может занять никто другой.

Кардинал Мермиллод

Летние каникулы у мальчиков в самом разгаре. Досмотрев по телевизору бейсбольный матч высшей лиги, мой сын Дэниел роется в шкафу в поисках своей пластиковой биты, мяча и миниатюрной бейсбольной перчатки.

– Давай, мам! – говорит он. – Пойдем поиграем в мяч.

Я знаю, что он не даст мне покоя, пока мы не выйдем на близлежащее бейсбольное поле, чтобы сыграть в его не подчиненную никаким правилам, но очень воодушевляющую версию бейсбола. Поэтому я надеваю свою поношенную кепку «Нью-Йорк Метс», беру собственную потрепанную перчатку, и мы идем.

По дороге в парк мне становится грустно от того, что этот маленький мальчик должен играть в бейсбол со своей матерью. Не то чтобы я была неуклюжей – в конце концов, в старшей школе и колледже я была звездой софтбола и до сих пор являюсь одним из ведущих игроков местных любительских команд. И дело не в том, что я не люблю бейсбол, потому что я его люблю. Просто иногда мне хочется, чтобы у моего сына был кто-то, кто играл бы с ним в мяч. Кто-то мужского пола.

Быть матерью-одиночкой подрастающего мальчика – одна из самых трудных вещей, которые я когда-либо делала в своей жизни. Да, я многому могу научить своего сына. Могу сидеть рядом с ним на трибуне и авторитетно описывать действия на бриллианте[5]. Могу показать, как подавать, как добиться плавного ритма заводки, растяжки и подачи с красивой синхронностью. Могу научить бить битой: «Убери свой стик с плеча! Подними локоть! Глубоко вдохни! Выходи на поле и действуй!»

Я могу показать своему сыну, как ударить ногой по первой базе так, чтобы у него был прямой путь ко второй, и при этом он не выходил слишком далеко за пределы базовой линии. Я могу натренировать его отбиваться боком, низко надев перчатку, расслабив конечности, в погоне за сильным ударом граундера на второй базе. Я могу обучить его навыкам хорошего кэтчера – в том числе тому, как блокировать пластину своим телом и как безропотно принимать резкий удар. Именно так я сама играю в мяч. И он тоже будет хорошим игроком.