Курам на смех - стр. 9

Есть, конечно, отдельные личности, которые вкалывают с утра до ночи, но, как говорится, в семье не без урода.

Теперь возьмём немцев: чем они берут? Работящие – раз, бережливые – два, точные – три. Мы бережливые? Какой там… Немка булку купит и только через два дня, когда булка закончится, за другой пойдёт. А наша хозяйка пару батонов возьмёт, краюху бородинского, буханку ржаного, да ещё саечек штук десять по мелочам. Оно, конечно, через неделю всё зачерствеет и заплесневеет, зато за хлебом неделю ходить не надо.

А уж о точности я и не говорю. Немец сказал: «В четверг в три», так уж будьте уверены, в четверг в три он будет на месте. Наш сказал: «В четверг в три», но забыл год уточнить. Потому в четверг в три его можно встретить в любом месте, кроме того, где договорились.

Американцы и работящие, и бережливые, и точные, и расчётливые. Американец заработал – и в дело, ещё заработал – и опять в дело вложил. Наш человек хапнул куш, а дальше по известному маршруту: «мерседес», коттедж, «Армани», гульба, стрельба и шиш в кармане.

Чем мы ещё от них отличаемся? Тем, как мы пьём. Немец себе брюхо пивом залил и сидит радостный: «Яволь! Яволь!», и «геен шпацирен» домой.

Американец себе 50 граммов виски налил, стаканом содовой разбавил и сидит весь вечер посасывает. Это он выпивает. А уж если напиться захотел, так ещё 50 граммов врежет, поорёт, и можно выносить.

Китаец рисовой водки чашечку выпьет и хохочет потом весь вечер, и как был до выпивки косым, так косым и остался.

Наш человек как бутылку водки засосёт, рукавом занюхает – и на неделю в запой. И ржёт, как немец, и орёт, как американец, и глаза наутро такие, что китайцам рядом нечего делать.

Иностранцы по разным причинам пьют – кто для возбуждения, кто для настроения, кто для расслабления. Наши люди всегда пьют по двум причинам: с горя или на радостях. Я видел одного человека, который на радостях выпил столько, что ему стало плохо, тогда он с горя выпил ещё больше.

Если свадьба, то напьёмся так, что обязательно с дракой. Утром просыпаются в одной постели жених с тёщей, в другой – невеста со свидетелями. Если поминки, то помянем так, что ещё троих похороним и снова помянем.

Ну и конечно же воруем.

От мала до велика берут всё, что плохо лежит, и несут домой, чтобы лежало хорошо. Не воруют в стране человек пятьсот, да и то потому, что уже сидят.

Они там, за границей, сейф изобрели, который приваривается к стене и никакой отмычкой его открыть нельзя. Да кто его здесь открывать-то будет? Сопрут вместе со стеной от дома. Все деньги оттуда выгребут, а сейф сдадут в металлолом.

Сколько же мы за все годы вынесли с заводов, фабрик, складов и банков! Это же про нас сказал поэт: «Вынесут всё».

У нас много говорят о национальной идее. У меня предложение. В качестве национальной идеи для начала давайте начнём работать как японцы – с понедельника.

Сколько же у людей вредных привычек: обжорство, курение, пьянство, женщины. Или нет. Некоторые в носу ковыряются. У нас, помню, в институте доцент был, так здорово в носу ковырялся. Ему даже кличку дали – Кладоискатель.

А недавно, лет двадцать пять назад, ещё одна вредная привычка появилась. Эпидемия какая-то. И называется эта зараза «мобильник».

Мы, конечно, не сразу к ним привыкли. Чего только поначалу не случалось. Один мужик сидел у любовницы. Звонит сотовый. Он берёт трубку, а там жена: