Куприн на поединке в любви и творчестве - стр. 17
– Встать! Смирно!
И докладывал:
– Товарищ преподаватель, четвёртый взвод четвёртой роты к проведению урока готов. Отсутствуют…
Ну и называл своё воинское звание – суворовец, вице-сержант или старший вице-сержант. В некоторых ротах докладывали преподавателям суворовцы, дежурные по классу.
Учитель говорил:
– Здравствуйте, товарищи суворовцы!
– Здравия желаем, товарищ преподаватель! – стройным хором отвечал взвод.
На уроках немецкого всё это произносилось по-немецки. Всё, в том числе и доклад, произносилось именно на иностранном языке.
В один из дней вскоре после осенних каникул учительница немецкого языка вошла в класс, выслушала доклад дежурного и поздоровалась, как всегда:
– Guten tag, genosse Suworow-Schule!
Так именовались суворовцы на немецком языке. Ну а само суворовское военное училище – Suworow-Militärschule.
И вот учительница произнесла приветствие, на которое должен был последовать ответ:
– Gutentag, genosse Lerelin!
Так отвечали всегда, так отвечали с самых первых уроков немецкого языка. Отвечали привычно, отвечали стройно.
И вдруг… На этот раз учительница услышала в ответ:
– Gutentag, genosse Pferd!
То есть добрый день, товарищ лошадь.
Минуту длилось замешательство. И вдруг учительница разрыдалась и бросилась прочь из класса.
Её проводила мёртвая тишина. Никто не хохотнул, никто не отпустил шуточек. Все так и стояли по команде: «Aufstehen! Stillgestanden!», то есть «Встать! Смирно!», которую подал дежурный перед докладом.
Никаких реплик, никаких обсуждений происшедшего. Урок был сорван.
Пришлось немало постараться, чтобы загладить вину, хотя, конечно, обида была нанесена несмываемая.
А уж как только нас не стыдили командиры! И самое главное острие упрёков касалось того, что мы оскорбили женщину! Женщину, добросовестно работавшую, учившую нас и неплохо учившую. Это особенно возмутило и командира роты подполковника Семенкова, и офицера-воспитателя майора Соколова. Фронтовики, прошедшие горнила войны, имевшие боевые награды, они едва сдерживали гнев и, как мне кажется, просто не понимали нас. В училище закладывалось то, что необходимо каждому мужчине, – ведь недаром говорят, что культура мужчины определяется во многом его отношением к женщине.
В армии всегда отношение к женщине более трепетно, нежели на гражданке. Видимо, потому, что основная масса офицеров – это выпускники военных училищ, а в военных училищах мужские коллективы. Это у студентов, привыкших ещё в школе учиться вместе с девчонками и прошедших институты в обществе женском, притупляются чувства уважения – причём бывает, что в том повинны и сами представительницы прекрасного пола, – а тем более чувства трепетного восхищения, которые обостряются у тех юношей, которые лишены общения с девушками и видят их на протяжении долгих курсантских лет лишь в увольнениях и в каникулярных отпусках.
Для того чтобы понять и самого Куприна, и его произведения, не ошибиться в оценке того, что он хотел сказать в том или ином рассказе, в той или иной повести, в своих коротких, но ёмких романах, необходимо познакомиться с тем, в какой обстановке он рос и в каких условиях воспитывался. Детство имеет колоссальное значение для каждого человека. Я не случайно привел в начале книги цитату из воспоминаний Ивана Сергеевича Соколова-Микитова о том, какое важное влияние имеет «слово, которое мы слышим от наших матерей», как воздействует на сознание родной край, в котором вырос будущий защитник родины.