Куплю любовницу для мужа - стр. 36
– Просто расслабься и привыкни ко мне, – шепчет он.
Его рука гладит мои колени, приподнимает юбку и скользит вверх. Я перехватываю его руку и шепчу:
– Хватит!
– Мне лучше знать, когда хватит. Я – твой психолог, – едва слышно выдыхает Макс.
Его рука скользит еще выше, несмотря на то, что ее держат мои пальцы. Неожиданно для себя глубоко вздыхаю. Мне должно быть противно. Точно должно быть. Но почему-то нет. Наоборот. По телу разливается приятное тепло. Чувствую, как горят щеки. Губы внезапно пересыхают и мне становится трудно дышать.
– Привыкни ко мне, – он снова прикасается ртом к моим губам, но на этот раз требовательнее, с тщательно скрываемой жадностью, которая все же чувствуется в его прерывистом дыхании.
Мне кажется, что его тело обволакивает меня полностью. Его губы не дают дышать, его рука вплотную подбирается к моей женской сути. Еще немного – и его пальцы пересекут запретную границу.
– Нет, – я крепко сжимаю колени.
– Да, – его рука замирает, а губы полностью захватывают мой рот в горячий плен. – Дай себе расслабиться! Да, Настенька, да!
Но горячая волна уже поднимается изнутри. Все то, что так долго копилось, что я так старательно запихивала внутрь: невыплаканные до конца слезы, материки льда, выросшие между мной и мужем, бессонные ночи и сухие воспаленные глаза по утрам. Все это мощным смерчем поднимается изнутри, как вулкан, который спал много лет и вдруг начал просыпаться. Раскаленная лава захватывает меня. Вскрикнув, я выгибаюсь дугой, откинувшись на сиденье.
– Тише, милая, тише! Мы здесь не одни! – Макс прижимается ко мне, гася мой стон внутри себя. – Да, да, позволь себе, позволь. К черту сдержанность! Я с тобой! Я здесь! – он полностью закрывает меня своим телом.
Не осознавая, что происходит, я вцепляюсь зубами в его плечо, в белую футболку, и меня подхватывает вулкан. Остановить его уже невозможно. Все тело сводит сладкой судорогой и мне кажется, что оно теряет очертания, как мороженое, что потекло от внезапно дохнувшего на него жара. Единственный выход – смириться и принять то, что неизбежно. И я подчиняюсь.
Когда я возвращаюсь в реальность, Макс протягивает мне стакан с кофе и круасан с шоколадом. Тупо смотрю на вкусности, понимая, что только что впервые изменила мужу. Легко, быстро, в машине на оживленной московской улице средь бела дня. Я – стерлядь! Боже мой, какой кошмар!
– А теперь сладенькое и кофеин – и ты вернешься к жизни. Это моя личная методика: называется интенсивная терапия в военно-полевых условиях, – Макс, улыбаясь, откусывает кусок круасана и делает большой глоток кофе.
– Макс, я… – спазм стыда перехватывает горло, мешая говорить.
– Настя, ничего не нужно объяснять.
Господи, сделай так, чтобы я прямо сейчас стала невидимой. Потому что я не могу смотреть в его глаза после того, как его пальцы… нет, лучше не вспоминать! Отворачиваюсь к окну и бубню, старательно рассматривая прохожих:
– Нет, Макс, мы должны немедленно поговорить об этом. Потому что то, что случилось, было ошибкой…
– Не ошибкой, а частью курса лечения.
– Нет, так нельзя!
– Послушай меня, когда тебе болит голова, что ты делаешь?
– Принимаю таблетку обезболивающего и иду спать.
– Правильно. Вот ты сейчас и приняла таблетку. Считай, что я твой парацетамол. Настя, ты пытаешься обмануть своего мужа. А разведчики – чтоб ты понимала – засыпаются на мелочах. Гордей не идиот, а прожженый и прокачанный жук. Ему достаточно бросить один взгляд на нас с тобой, чтобы понять: между этими двумя ничего нет. Вот и я укрепил твою версию. Теперь между нами есть особая интимная близость. Мы официально любовники.