Кукольник - стр. 45
– Не стоит извиняться. Служба есть служба. Я могу быть свободен?
– Да!
– Только у меня имеется к вам просьба, – спохватился стражник с булавой. – Можно перенести показ представления на завтра? Уж больно хочется его посмотреть.
– Хорошо, – приготовился щелкнуть поводьями Октавио. – Специально для тебя сделаю исключение.
– Премного благодарен, сеньор!
– До встречи! И не забудь привести с собой детишек. Раскрою секрет – их ждут бесплатные сладости.
– Обязательно, – вмешался в разговор стражник с секирой. – Мои дети буквально трепещут при виде артистов. Впрочем, сладости им нравятся не меньше. Тем более бесплатные.
– Отлично! Постараюсь оправдать ваши ожидания.
Чуть погодя, когда повозка отъехала от сторожевой будки, носатая кукла тоже решила поделиться мыслями по поводу подрастающего поколения:
– Не будет ли мелюзге жирно – лакомиться разными вкусностями на дармовщинку?
– Зря иронизируешь, – осадил собеседника Октавио. – Во-первых, угощать детей сладостями очень приятно, а во-вторых, это создает перед началом представления дружелюбную атмосферу.
– То есть ты их еще и авансом раздавать собираешься?
– Естественно! Ведь без вложений нельзя получить прибыль.
– Мы же не торговцы.
– Ошибаешься.
– Да неужели? И в чем заключается суть нашей торговли?
– Продавать людям радость.
– Эко ты загнул, приятель.
В следующий момент повозка нагнала группу крестьян, возвращающихся с покоса. Кто-то нес вилы, кто-то держал при себе серп, и еще один тянул за собой тележку, набитую какими-то непонятными тюками. Учитывая припекающее солнце, со всех струился ручьем пот, неминуемо оставляя на одежде темные пятна.
– Добрый день, сеньор! – поприветствовали незнакомца крестьяне, дружно уставившись на вертеп.
– Здравствуйте, любезные, – улыбнулся Октавио, вспомнив излюбленную фразу дядюшки Пио, которую тот использовал во время общения с будущими зрителями.
– Вы артист?
– Совершенно верно.
– А дорого ли стоит ваше представление?
– Кто сколько даст.
– Здорово! И когда оно состоится?
– Завтра вечером.
– Мы непременно придем.
– Я вас буду ждать.
Не успела повозка проехать и двадцати шагов, как носатая кукла вновь решила поделиться мыслями:
– Ну ты и меценат, приятель. Вдруг нам вообще не заплатят? Так недолго и без штанов остаться.
– Иначе нельзя, – начал объяснять Октавио и тут же осекся, испугавшись того, что его могут принять за колдуна, поскольку человека, ведущего беседу с куклой, по-другому не назовешь.
– Почему замолчал? – раздался через секунду писк. – Мне ужасно интересно, как ты собираешься аргументировать свою щедрость?
– Заткнись! Не то нас быстро рассекретят и сожгут на костре.
– С чего бы это?
– Повторяю, заткнись! Если слуха людей достигнет наша болтовня, их охватит суеверный страх, способный быстро переродиться в лютую ненависть ко всему неизведанному.
– Ах, вот в чем дело. Что ж, спешу успокоить. Максимум, ты можешь сойти за умалишенного, разговаривающего сам с собой.
– Не понял.
– Все очень просто. Пока я не захочу, никто кроме тебя меня не услышит.
– Выходит, твоя речь звучит только в моей голове?
– Правильно.
– Как же мне с тобой общаться при посторонних лицах?
– Мысленно.
"Вот так?" – мысленно вопросил Октавио, одновременно развернувшись назад, чтобы посмотреть насколько далеко отстали от повозки крестьяне и не предпринимают ли они попытку ее догнать.