Кукол бояться – в лес не ходить. Мистические истории - стр. 3
А Яна смотрела только на Красовского и не могла на него наглядеться. Острое чувство неразделённой любви тысячами иголочек пронзало её насквозь, ноги подкашивались, голова кружилась. И тут пастырь повернулся на её внутренний зов. Их взгляды встретились.
Минута, и Сергей пошёл в её направлении: ближе, ближе, ещё ближе…
– Останься, – шепнул он ей и заспешил дальше, к тем, кто ждал его помощи.
*****
В трапезной стояла тишина, Серёжа сидел напротив и пристально вглядывался в гостью из прошлого.
– Ты стала ещё красивее, – как-то совсем буднично произнёс он.
– Ты тоже, – ответила она. – У тебя есть жена?
– Я монах, – откликнулся Красовский, и было неясно, гордится он этим званием и или нет.
– Значит, всё кончено, – вздохнула женщина. – Я люблю тебя, я до сих пор люблю тебя.
– Если бы я мог, – заволновался Сергей и его изящные руки задрожали. Те самые руки, которые когда-то держали Большую Советскую энциклопедию. – Если бы я мог, я бы женился на тебе, только на тебе…
– Понятно, – с горечью усмехнулась незваная гостья. – Ты принадлежишь Богу. Скажи, зачем прижимаешь к себе этих одержимых? После твоих объятий дамочки начинают надеяться…
– Им плохо, они отчаялись, а я своим поведением показываю, что люблю их и такими: зарёванными, сопливыми, ругающимися матом, – с грустью улыбнулся архимандрид.
– Всех любишь, кроме меня, – всхлипнула женщина и мизинцем дотронулась до запястья Сергея. На белой, почти прозрачной коже пульсировала жилка и по её напряжённой пульсации Яна поняла, что собеседник волнуется.
– Тебе есть, где переночевать? – вспыхнув, убрал руки со стола Сергей.
– Есть, остановилась в гостинице, – отозвалась отверженная и поднялась, чтобы исчезнуть навсегда из жизни праведника.
А когда подходила к двери, услышала, как её позвали.
Словно сомнамбула, она развернулась на зов и почувствовала, как слабая надежда шевельнулась где-то в области сердца.
– Я скоро умру, Яна, – встал из-за стола Сергей. – Излечивая других, я перетягиваю их проблемы на себя.
– Зачем ты это делаешь! – невольно вскричала женщина.
– С самого детства я не принадлежал себе, – медленно промолвил священник и его голос дрогнул. – Я обожал тебя, но ведал, что ты, человеческое дитя, не моя судьба. Моя судьба – служение Господу. Прости. А теперь ступай.
– Серёжа, – заплакала Яна и бросилась на грудь Красовскому, но наткнулась на крест. Именно крест разъединил их, именно он разрушил её счастье. Именно он забирает у неё единственную любовь.
– У меня рак, последняя стадия, – отодвинул от себя подругу юности отец Симеон. – Ступай и не возвращайся!
*****
– Всё хорошо, – соорудив на лице улыбку, сообщила мужу Яна и почувствовала резкую боль в груди. – Мне гораздо лучше.
– Рад за тебя, – поцеловал жену Павел. – Только ты неважно выглядишь.
– Нормально выгляжу, – отмахнулась женщина и обняла подбежавших сыновей.
На следующий день по настоянию супруга Яна сделала кардиограмму и сдала анализы.
– Срочно на больничную койку, – скомандовала кардиолог Ольга Алексеевна. – У вас прединфарктное состояние.
Так Яна оказалась в кардиологической палате, где уже лежали две женщины. Одна из них читала журнал, вторая просматривала новости на ноутбуке.
– Ужас какой, – не обращая внимания на новенькую, внезапно закричала вторая. – Экзорцист Симеон умер, тот, который в Москве людей от нечистой силы избавлял! Сердце остановилось.