Кукла Яся - стр. 64

Как в той рекламе. Чистота – чисто тайд. Хозяйка оценит.

Покончив с салоном, возвращаю назад зимние коврики. Беспонтовые, с точки зрения эстетики, но практичные, учитывая погодные условия.

– Какая моя киса красавица! – восторгается блондинка, разглядывая напидоренную тачку полчаса спустя.

– Рады стараться, – забираю свои драгоценные микрофибры. Начальник с их стоимости сперва подохренел, но в итоге покорно заказал всё, что я накидала в корзину.

Не, ну а чё? Они ж суперские. Многофункциональные, долговечные. Отлично впитывают и не оставляют никаких механических повреждений на поверхностях.

– Я думала, ты не сможешь нормально её помыть, – огорошивает владелица бэхи.

О, уже на ты перешли.

– Почему это? – закидываю на плечо волшебное плюшевое полотенце для сушки. Оно богичное. Такое нереально гладкое, мягкое и приятное. Сама бы моську им вытирала.

– Не знаю. Так показалось, – выдаёт она гениальное в ответ.

– Удивлять в приятном ключе – моя фишечка.

– В прошлый раз был парень. Мне не понравилось.

Что ж. Не первый раз слышу от людей подобное. Халтурит мой сменщик однозначно.

– Это что? – присматривается к предмету под стеклом.

– Валялась на полу.

Совру, что не было мысли прикарманить, но в итоге купюру я не взяла. Не могу после истории с Дымницким брать чужое. Уж не знаю, совесть это или что другое.

– Как тебя зовут?

– Яся.

– Запомню, Ася, – лезет к панели.

Ася. Ладно, хер с ней.

– Держи, – отдаёт ту самую пятитысячную мне.

– Это много.

– Держи-держи, заслужила. У меня есть деньги.

Воу-воу. Беру назад свои слова по поводу женского жлобства.

– Спасибо.

– Не знаю, как ты тут работаешь в таких условиях, – кривит обколотое ботоксом лицо.

С процедурами перестаралась, на мой взгляд, но, надо отдать ей должное, в целом, она выглядит прекрасно для своих пятидесяти семи.

Если чё, я на правах год рождения увидела. Они валялись на полу вместе с той купюрой.

– Отличные условия, – убираю баблишко в карман.

– Кошмар. Здесь жутчайшая сырость. Нечем дышать.

– Та прям! Свежо же.

– Так, мы поехали, – бросает взгляд на часы. Выглядят, как золотые. – Опаздываем страшно.

Мы – это, наверное, она и киса.

– Не задерживаю. Досвидос. Приезжайте!

– Приеду, – занимает место водителя, вытирая при этом мокрую плитку своими мехами.

– О, ван секонд!

Метнувшись кабанчиком к стеллажу, возвращаюсь к машине.

– Это что?

Она наблюдает за тем, как я цепляю к зеркалу подвесной ароматизатор.

– Нюхните. Запах закачаетесь. Лухари. Бляда Шанель.

Дамочка начинает громко хохотать.

– Милочка, блю. Блю дэ Шанель, – поправляет, вытирая слезу.

Я её конкретно рассмешила.

– Да какая разница. Главное, что пахнет в салоне зачётно. Всё, давайте освобождайте помещение. Там уже какой-то долбодятел сигналит.

– До встречи, Ася, – улыбаясь, закрывает дверь.

До конца смены я обслуживаю ещё четыре машины. В двадцать два десять немножко подзадолбавшаяся плетусь в комнату для персонала. Там меня ждут пацаны. Они частенько тут у Эмиля трутся, наведываясь то к нему, то к Кучерявому Яну.

А ещё кто-то из них всегда забирает меня домой и, положа руку на сердце, эта забота пипец как трогает. Оказывается, так приятно, когда за тебя кто-то переживает. Когда реально осознаёшь вдруг, что теперь не один в этом большом, неуютном городе.

– Короче, к этому Жарову подобраться можно только хитрой схемой, через бабу. Поехать и тупо прессануть не получится.