Кукла наследника Какаяна - стр. 9
Не надо думать, что доктор Каспер, едва взявшись за бутылку, тут же надирался как свинья и падал под лавку, чтобы не выползать из-под неё неделями. Он начинал аккуратненько, с рюмочки ликера, с бутылочки светленького пивка, и лишь к исходу третьего дня достигал долгожданного облика типичной скотины.
В дни перепутья доктор Каспер не мог уместиться в тесных рамках обычного человеческого языка и переходил на какую-то собственную глоссолалию, представляющую собой тирады немецких, английских, португальских и ещё чёрт знает каких слов, нанизанных в неведомом порядке и имеющих примерно то же значение, что и самозабвенная трель соловья. То есть, речь Каспера имела значение, но не имела смысла.
– Оловянный, деревянный, стеклянный! Центро-ментро, о, святая икона, бессамемучо! – восклицал доктор Каспер, раскладывая Аманду на столе.
– Это есть инцест кукл де сеньор Какаяно? – справился он после того, как собранная девушка предстала перед нами во всей своей гламурной наготе.
– Она самая, – ответил я и поймал себя на странном желании – набросить на прелести куклы простынку.
– Отсос-подсос и онанист, один за всех и все за одного, что нихт арбайтен в этот кукла? – спросил Каспер, весело глядя на меня пониз очков (ибо, при своем росте, не мог смотреть иначе).
– А? Ну да, – догадался я. – Насколько я понимаю в компьютерном обеспечении, она накрылась медным тазом. Сгорела от страсти, как древнегреческая гетера Сапфо.
– Хай-фай! Системный блок нихт проявлять признаков жизни, – пробормотал доктор Каспер, хладнокровно отрывая от Аманды одну деталь за другой, так что в считанные минуты моя пэри превратилась в набор каких-то узлов с торчащими в разные стороны разноцветными проводками.
Только голова куклы до поры до времени оставалась неприкосновенной, но вот жестокий доктор добрался и до неё. Подумав несколько секунд, он запустил свой длинный палец в ноздрю девушки, куда-то надавил, и голова тут же разделилась на две равные доли, изнутри начиненные проводами и чипами. Впрочем, вся эта начинка занимала не так уж много места. А большая часть девичьей головы была пуста. Что же в ней так щебетало, так мило резвилось и интриговало? Неужели все то, что говорится о пустоголовости блондинок, жестокая правда? Я отвернулся, а доктор весело тыкал паяльником в её мозги.
Когда работа была в разгаре и её трудно было остановить, а главное – сам доктор Каспер творчески возбудился в достаточной степени, я, как бы невзначай, решился затронуть самый щекотливый для меня вопрос. Рассматривая компьютеры, плейеры, усилители, гитары, кофеварки, часы с кукушкой и прочие неисправные механизмы на стеллажах, я небрежно обронил:
– Если не возражаешь, я повременю с оплатой. Сижу на мели как броненосец «Потемкин».
– Шокин блю. Это есть неважный пустяк, – рассеянно отвечал Каспер. – Вам только надо сейчас побегайт магазейн за цвай бутылкен алкоголь.
– Ты что, бухАешь? – встревожился я.
– Вас ист бухайт? Цвай бутылкен пиво цузаммензетцен, – безмятежно отвечал самородок.
С сильно бьющимся сердцем и пятью бутылками пива в пакете я вернулся из магазина. Со времени моего ухода прошло не более десяти минут, а кукла уже лежала на столе девственно целая и разве что немного смущенная. Доктор Каспер, подпрыгивая на носках при каждом шаге и потирая ладони, в нетерпении прохаживался вокруг своего творения.