Кукла для босса - стр. 48
«Сказать или не заметит? – пронеслось у нее в голове. И Ева, испугавшись, что Агафонов прогонит ее, решила смолчать. – Да какая разница?» – мысленно хмыкнула она, чувствуя, как ее первый в жизни мужчина подминает ее под себя, как он, напряженный и горячий, входит внутрь и, толкаясь, прокладывает дорогу. Она сдержалась, подавив вскрик, и даже не сразу поняла, что, чуть продвинувшись внутрь, Агафонов замер на месте.
– Ева, – прорычал он ей в ухо. – А предупредить заранее ты могла? Или не посчитала нужным?
– Я… – пролепетала она.
– Молчи уже, – рыкнул Агафонов, залепляя ей рот поцелуем. Потом задвигался, медленно и осторожно, будто сапер на минном поле.
«Твою мать, – мысленно ругнулся Агафонов. – Это ж надо было так нарваться. Она, конечно, смолчала, но ты и сам должен был поинтересоваться, – хмыкнул он про себя. – Кто бы подумал…»
Дальше он связно мыслить не мог, чувствуя, что вот-вот взорвется от напряжения от охватившей эйфории и осознания, что Ева – маленькая тугая девочка- принадлежит только ему.
«Защита, твою мать, – вскинулся он, но остановиться и прервать любовное действо не смог. Или не захотел. – Залетит, поженимся», – буркнул он про себя и, встретившись взглядом с Евой, понял, что уже можно не сдерживаться. Голубые глаза, затуманенные страстью, смотрели на него наивно и искушенно.
– Ты моя, – прорычал он, прижимая ее к себе и двигаясь вместе с ней в самом древнейшем танце. – Только моя.
Агафонов не стал пояснять. Моя навсегда? Или до утра?
Отдышавшись, он взял ее на руки и отнес под душ. Еве показалось, что струи теплой воды ударили отовсюду. Со стены – жесткими спиральками, сверху – ниспадающими каплями африканского душа.
– Прости, – прошептал он, ставя ее ступни на свои и одной рукой придерживая ее за спину. Боковые струи тотчас же исчезли, а капли сверху полились чуть интенсивней. Губы Агафонова опять проникли в Евин рот и полностью лишили остатков разума. Руки опытного любовника уверенно прошлись по спине, потом по ягодицам. Ева прижималась к нему, обнимая его за крепко сколоченный торс обеими руками и пряча лицо на груди. Она чувствовала, как вода струится по намокшим волосам, понимала, что как заправская любовница должна вести себя раскованно и непринужденно. Но ничего не получалось. Совершенно ничего. Хотелось вот так стоять рядом. Вжаться поплотнее в мощное тело Агафонова и не его отпускать. Никогда.
– Ева, – тихо и ласково позвал Михаил. – Пойдем в кровать, милая.
Она кивнула, слабо отстраняясь, но тут же снова попала в захват цепких бульдожьих лап. Агафонов развернул ее и медленно потерся животом об ее спину и ягодицы. Обе его ладони тотчас же легли на ее тяжелые и идеальные полушария, легко и чуть болезненно сжимая их. Она почувствовала, как сзади опять каменеет и упирается в позвоночник горячая плоть.
«Ох ничего себе», – успела подумать Ева, как снова послышался жаркий шепот Агафонова:
– Я не дам тебе спать, не надейся…
Она смутно помнила, как они все-таки выбрались из-под душа и, наскоро завернувшись в белоснежные полотенца, устремились в спальню.
Ева мельком огляделась по сторонам. Ничего необычного. Высокое кожаное изголовье кровати темно-коричневого цвета напоминало шоколадную плитку, обои цвета кофе с молоком придавали комнате утонченно-уютный вид, а белые кресла оживляли унылый монохром.