Куда приводят коты - стр. 57
– Выше руки, ребята! – крикнул певец с края сцены.
На его фигуре в коротком плаще сходятся потоки света. Очки, серьга, на макушке белый «ежик»… Ладонью и микрофоном солист подманивает толпу в бодром ритме, сотни скачущих тел в яме танцпола воют, визжат, машут руками, сверкаю камеры телефонов. Мои когти втыкаются в бархат ковролина, по которому стелется туман. Дымовая машина выплевывает его чуть в стороне от меня, давая, кроме тени занавеса, еще одно укрытие. Но дышать трудно… Виной тому углекислый газ, продукт реакции сухого льда и воды из недр дым-машины. Для певца и его группы туман безвреден, обволакивает лишь ноги, а вот мою компактную тушку – по самые уши!
Я задержал дыхание, глаза эвакуировались под занавес век. Пора прочь с этого праздника жизни, пока не задохнулся…
В этот момент с ревом людской массы грянул ритмичный припев:
– Облака – вниз,
Неба карниз…
Облокотись
На эту высь!
И хотя я пытался думать о Карри, песенные строчки успели проскочить в сознание именно тогда, когда перемир распахнул объятия.
Рев толпы превратился в рев ветра, меня опять закрутило, да так, словно я рваный осенний лист, попавший в ураган. Свет прожекторов стал в тысячу раз ярче, я не сразу понял, что это уже не прожекторы, а ослепительный свет солнца. Из меня рвется вой, но я его не слышу.
Падаю!
Падаю с такой высоты, что и подумать страшно! Далеко не то что до земли – даже до облаков, которые стелятся внизу бескрайним одеялом. И солнечный шар в дымке выглядывает из-за края этого одеяла, как голова дремлющего бога. Корона лучей колет глаза, а вот нежные молочные отсветы на хлопьях облаков созданы для того, чтобы смотреть на них вечно. Именно они помогли отвлечься, сосредоточиться, я кое-как обрел контроль над телом.
Вращение замедлилось, стало плавным. Теперь просто падаю брюхом вниз, растопырив лапы, будто белка-летяга. Перепонки сейчас и впрямь не помешали бы. Хвост болтается где-то надо мной трепещущей ленточкой. Встречный поток такой сильный, не успеваю вдыхать, воздух проносится мимо носа. А еще здесь холодно, даром что на мне шуба, лед проникается под шерсть, в кожу, и я словно оголенный кусок мяса…
И все же я успокоился.
Паника отступила в тот момент, когда я понял, что не разобьюсь вот прямо сейчас. Огромная высота плюс сопротивление воздуха… Лететь еще минут десять-пятнадцать, а то и все полчаса! А еще чуть позже, наконец, дошла немудреная, но все же пронзительная мысль: я впервые в жизни так высоко!
Силы небесные, как же здесь красиво!
И все же… надо исчезнуть до встречи с облаками. Еще не хватало напороться на какой-нибудь пассажирский лайнер с кучей любопытных глаз в иллюминаторах. Карри… Я не должен забывать. Карри в опасности! А меня все еще где-то носит. Соберись, Риф… Вспомни самую яркую ее деталь, которую запомнил до мельчайших черточек.
Ногти!
Я столько времени просидел у нее на руках, узоры зеленых ноготков, похожие на жилки листьев, отпечатались в памяти, словно карты каких-нибудь лесных речек. Стоило лишь закрыть глаза, и даже ледяной холод не смог помешать мыслям плыть по руслам этих рек.
– Двадцать пять лет вместе, поверить не могу!
– Я и сама не всегда верю, девочка… Тем не менее, факт! Четверть века рука об руку, и знаешь, ни разу не пожалела.
– Мне и год с кем-то вытерпеть – подвиг!