Кто я? - стр. 7
Если ребенок кричит и извивается, его приходится привязывать к кушетке, говорили вчера в больнице. Отлично, думала Лиззи, кричит и извивается, а она в обездвиженное тело никак не попадет.
Каждый день после получения документов из министерства – а прошло без малого три года – Лиззи думала, что там что-то напутали. Не могла она быть врачом. Она мечтала стать актрисой, хоть министерство настоятельно запрещает мечтать. Может, всему виной ее отличная учеба в школе, может, в актрисы берут тех, кто и не учится вообще? Да, она сама виновата, точно сама. Кто ее заставлял сдавать на «отлично» биологию и химию. И сдалось ей препарировать этих лягушек. В школе они работали парой, и во время препарации Лиззи зажмуривала глаза, скальпелем работала ее соседка по парте, которая, кстати, даже не учится на врача, ее определили в юристы.
Министерство никогда не ошибается, сказали ей влажные губы в одном из окошечек отдела по срочным вопросам.
Тогда ошиблась я, подумала Лиззи. Надо было завалить биологию.
Ее мать работала парикмахером, и Лиззи с детства околачивалась в ее салоне. Однажды у матери были заняты руки, а клиентке нужно было срочно смыть краску с волос. Тогда Лиззи чуть не стошнило, она не могла прикоснуться к чужим, да еще и мокрым волосам.
Теперь она должна прикасаться к чужим головам, волосам, чужим телам.
– Если вы не сможете лечить людей, – сказал как-то один из профессоров, недвусмысленно посмотрев на Лиззи, – то будете работать в морге. Покойникам вы точно не навредите. Бирки, я надеюсь, вы не перепутаете, мисс Руссо?
Тогда все студенты посмотрели на нее.
Замечательно, весь остаток жизни провести в подвальном помещении с трупами. Отличная перспективка. Но никто не мешал ей научиться колоть, в запасе еще два года учебы и интернатура. Лиззи убрала исколотую куклу в прикроватную тумбу и достала из нее измятую книгу. Этой книге было лет пять или больше, она купила ее на деньги, которые сэкономила на школьных обедах, и прятала все это время где придется. Почему она ее прятала, почему не показывала всем и каждому? Заголовок гласил: «Актерское мастерство». Лиззи и любила эту книгу, и боялась одновременно. Никто не знал, что она интересуется театром, что изучает историю кино, она даже в школьных спектаклях не участвовала, а надо было. Может, тогда бы ее заметили. Хотя кто участвовал – тоже не пошел в кино. Лиззи до сих пор не понимала, по какому принципу там все распределяется. Обняв книгу, она уселась поудобнее и включила телевизор…
«Министерство все решит за тебя, – говорили из телевизионного рупора, – если тебе двадцать один и ты до сих пор не получил письма, мы ждем тебя на приеме каждый будний день».
«Кто-то еще не получил письма, – думала Лиззи, – везет же кому-то». Она получила его в семнадцать, тогда все обрадовались письму: и мать, и отец, и она сама. Министерство оплатит учебу в престижнейшем колледже, а Лиззи будет уважаемым человеком. Ее сценарию мог любой позавидовать: учеба, практика в одной из лучших больниц страны, зарплата в два раза выше средней, замужество в тридцать два, рождение двоих детей. И все это ей уже гарантировали с семнадцати лет, и все это она хотела забыть. Ты не имеешь права не читать свой сценарий, ты обязана знать, что произойдет, и не мешать этому. Она не хотела никому мешать, она лишь не хотела быть врачом.