Кто в теремочке умрет? - стр. 19
Князь Франтишек сидел в своей роскошной комнате среди антиквариата и портретов предков. Взгляд его был рассеянным и каким-то безмятежным.
– Яночка, – обрадовался он, – жалко, что вы приехали к нам в гости в такое тяжелое для нашей семьи время.
– Я сочувствую вам и искренне жалею, что не застала Марию живой и невредимой, – вздохнула Яна и вздрогнула, так как только сейчас заметила в комнате какую-то женщину.
Она сидела на диване словно изваяние, облаченная в черный бархат. Ее маленькие синие глаза были сильно накрашены и поэтому очень выделялись на мертвенно бледном лице. Они будто буравили Яну, а ярко накрашенный рот ее кривился в еле заметной усмешке. Короткие черные волосы скромно приминала маленькая черненькая шляпка-таблетка.
– Здравствуйте, – кивнула ей Яна.
– Яна, познакомься, это Нонна Николаевна – мама Анфисы, невесты моего сына.
– А это и есть та самая Яна, о которой я много наслышана? – спросила несколько визгливым голосом Нонна Николаевна.
– Да, это Яночка, наш большой друг.
– Очень приятно, – поджала губы мама Анфисы, как будто ей только что предложили поцеловать жабу.
– Скоро осень, пожухнет трава, пожелтеют деревья, – вдруг произнес Франтишек.
Яна переглянулась с дамой в черном.
«Князь только что похоронил жену, с которой прожил тридцать лет, надо сделать ему скидку, но все равно, что он несет?» – подумала Яна.
– Франтишек, сейчас весна… до осени еще не скоро, – мягко сказала Яна, чтобы вернуть старого князя в реальность.
– Скоро, скоро… в этом году я уже не успею, а на следующий год высажу на могиле жены незабудки, она их так любила…
– Мне очень жаль, – повторила Яна.
– Милое дитя, а ты собираешься погостить в замке? – спросила Нонна Николаевна, снова поджав красные губы, превращая рот в щелку.
«Уже интересуется, скоро ли я отсюда уберусь», – мелькнула мысль у Яны, и она ей ответила:
– Я уезжаю сейчас, не беспокойтесь, молодой князь был не слишком любезен со мной… еще раз мои соболезнования, Франтишек.
– Карл злится, что не может забыть тебя, Яна, – улыбнулся Франтишек, нисколько не беспокоясь, что здесь присутствует мать невесты его сына.
«Все-таки, наверное, это действуют успокаивающие лекарства», – подумала Яна.
– Я и моя дочь присмотрим за князем, мы поддержим его и всегда будем рядом в трудную минуту, – проговорила с некоторой угрозой в голосе Нонна Николаевна.
«Не метит ли она на место погибшей Элеоноры? Этакий семейный подряд, дочка охмуряет сына, а мать – отца? – вдруг пронеслась в сознании Яны шальная мысль. – Стоп! Это не мое дело! Меня выставили вон, так мне и надо! Меньше нужно совать нос в чужие дела».
Яна взяла свою сумку и, попрощавшись с князем и этой «черной вороной», как она мысленно окрестила Нонну Николаевну, вышла из кабинета Франтишека.
Карл, задумчиво смотрящий в даль, ждал ее появления, уже сидя за рулем своего «Мерседеса». Завидев Яну, он попытался вылезти из машины и открыть ей дверцу.
– К чему все эти церемонии? – впихнула его обратно за руль Яна и со своей сумкой расположилась на сиденье рядом с водительским. – Трогай, извозчик! Не оставить тебе номер моей страховой компании? – спросила она у Карла, постукивая длинными ногтями по рваной джинсовой коленке.
– Зачем? – не понял князь, покосившись на Яну.
– Вышлешь им счет за мое медицинское обслуживание, за рентген, наконец… Раз уж пошел такой расклад, я в долгу оставаться не хочу.