Кто свистит в ночи - стр. 28
– Хэл! Да иди же сюда!
Было невозможно и дальше не замечать Эвана.
– Еще есть братья? – спросила девочка. – Или сестры?
– Нет, только он. – Хэл пожал плечами. – А у тебя?
– Пять братьев. Они все уже уехали из города.
– Везет!
– Хэ-э-эл! Быстрее! – надрывался Эван.
– Ну… ладно, брейк, Али.
Али поморщилась: видать, слышала эту шутку уже тысячу раз. Хэл взбежал вверх по склону и обернулся, помахав на прощание, но Али Тенпенни было уже не до него – девочка забрасывала в ручей леску.
– Призраки… Ну-ну, – пробормотал Хэл, пробегая мимо прицепа к несносному младшему брату.
Он не догадывался, что из окна прицепа за ним незаметно следят чьи-то глаза.
Глава 10
Милая Шерил!
Прости, что пришлось сообщить тебе печальные новости о Чарли, ведь вы так веселились вместе в прошлом году…
Мик перевел взгляд с письма на фото в рамке, что стояло на ночном столике. На снимке его юная дочь с улыбкой прижимала к себе щенка немецкой овчарки; Мик гордо, как и положено отцу, обнимал девочку.
Снимок он делал в прошлом году. Как раз были длинные выходные, Шерил исполнилось пятнадцать, а незадолго до этого у Мика появился Чарли. После того как Чарли пописал на туфли дочери, между девочкой и собакой установилась прочная связь. Щенок следовал за Шерил, куда бы она ни пошла, точно утенок, который постоянно держится в хвосте у матери. Мику хотелось, чтобы дочь взяла Чарли с собой, но ее мама была сыта по горло немецкими овчарками. Тогда он сказал Шерил, что каждый раз, когда она будет приезжать, Чарли будет только ее собакой, и больше ничьей.
Мне грустно говорить тебе об этом, но перед Рождеством его укусил клещ. Ветеринару пришлось усыпить Чарли. Он умер во сне, без боли.
Гудноу ломал голову, как бы закончить маленькую сказку на оптимистической ноте, когда со двора раздался вой собак. Он выскочил наружу. Овчарки, взъерошив шерсть, яростно облаивали что-то за забором в задней части двора. Мик осветил фонарем темный угол за штакетником. Луч ударил в заднюю стену пресвитерианского собрания, выхватил из темноты хозяйственные постройки. Здание собрания в основном пустовало, только по четвергам и воскресеньям группа молодых прихожан проводила заседание Братства пресвитерианских следопытов. Сегодня там никого быть не должно.
– Кто здесь? – крикнул Мик. Тишина. – Я спущу собак! – Овчарки немедленно поддержали его грозным рычанием. – Не надо меня вынуждать!
Он провел лучом по зданию и опять никого не обнаружил. Наверное, опоссум… Так или иначе, собаки вроде успокоились. Мик отвел их от забора и открыл заднюю дверь. Овчаркам дополнительных приглашений не потребовалось. Когти застучали по линолеуму; собаки проскочили в дом и забежали в гостиную. Вилли тут же запрыгнул на диван, а Кэти растянулась у холодного камина.
– Все, отдыхайте.
Собаки и не думали суетиться. Мик вернулся к письму, ощутив вдохновение, и дописал последние строки:
Кэти и Вилли надеются, что скоро ты к нам приедешь. Ждем тебя в последнюю неделю каникул. Собаки ужасно соскучились и шлют привет.
Говоря о надеждах собак, Мик намекал на собственные нежные чувства. Он вырвал лист из блокнота, положил его в подписанный конверт и приклеил марку, лизнув ее с обратной стороны. Конверт лег в ящик стола, где уже скопилась стопка неотправленных писем. Когда-нибудь он их отправит. Или просто вручит дочери лично. Когда-нибудь…