Кто с мечом придёт… - стр. 12

– Не мельтеши, Край, Медведь свою работу знает. Уверен, у него все под контролем. Меня больше интересует, чем там занимаются наши ученые? До сих пор не пойму, остаемся мы здесь, или все-таки вернемся в наше время? Знать бы точную дату отправки!

Я посмотрел в ту сторону, куда ушла Милёна.

– Если мы отсюда исчезнем, с ней что будет? Думал над этим?

– С собой возьму, – отрубил он. – И пусть кто-нибудь хоть слово против вякнет!..

– Даже Медведь?

– А что Медведь? Полковник тоже человек. Иногда. Шучу… Медведь поймет, он нам как батя.

– А с ней об этом говорил?

Жан вздохнул.

– Ну… конкретно не предлагал. Рассказывал ей о нашем времени. Только она думает, что это просто красивая сказка. А вообще-то она у меня как была молчуньей, так и осталась. Я-то думал, что теперь, когда снова речь обрела, ее не остановишь… Всё! Решение принято, Край, с собой ее возьму, и точка.

– Ох, не знаю… Она девушка хорошая, слов нет. Только, приживется ли у нас?.. Образ жизни, менталитет и всё такое… Представь ее на лабутенах, да на выставке Ван Гога? Ну-ну, не дергайся, я тоже иногда шучу, по средам… Кроме того, уверен ли ты, что если мы опять переместимся во времени, то где гарантия, что попадем именно домой? А вдруг занесет к динозаврам в гости, где в сортир только с гранатометом ходить? Думаешь, понравится твоей подруге в мезозое?

Спецназовец не ответил, потому что вдруг посветлел лицом, и, глядя мимо меня, восторженно заорал:

– Гром! Какими судьбами?!

Я оглянулся. К нашему биваку шел улыбающийся майор. Мы встретили его крепкими рукопожатиями и братскими похлопываниями по крутым плечам.

– Стало быть, реабилитировали тебя, Гром? – спросил Жан. – А что с Гордеем?

– Погоди с расспросами, – перебил его я. – Человек, наверное, проголодался. Сначала пообедаем…

Валера покачал головой:

– Нас покормили досыта, даже налили по стопке. Рысь сейчас должен подойти. Выволочку он, само собой, от руководства получил, с занесением… Но Александру Ярославичу не до бывшего сотника. Знаете наверное, отбыл князь по каким-то срочным делам.

– Бывшего сотника? – уточнил Жан.

– Ну да, Доброслав Алексеич сместил его должности и отдал нам на поруки.

Я удивился:

– То есть, его повысили? Ближним дружинником назначили?

– Нет.

Гром огляделся, присел на траву, вытянул ноги. Мы присели рядом.

– А кем тогда? – продолжал допытываться я.

– Будет при нас вроде как ординарцем. Вернее, при мне. Под мою юрисдикцию отдан, под личную, так сказать ответственность. На перевоспитание. Такое ему наказание. Гордей, он ведь свое имя оправдывает – гордец. Отрастил себе непомерно завышенное эго. Вот и решил боярин его приземлить.

– А Гордей-то как воспринял такую канитель?

– От радости не пляшет, но и в отказ не пошел. Я отправил его наших коней напоить – пёрышки встопорщил, но пошел как миленький, якобинец хренов…

Я покачал головой. И все-таки Рысь, хоть и упал с высоты своего положения, но приземлился на лапы, котяра…

– Так, с бывшим сотником все ясно. – Я решил перевести разговор на другую тему. – Мне интересно, как ты фон Данхеля повязал. Жан что-то пытался мне рассказать, но так бездарно запетросянил, что лучше будет, если ты сам расскажешь.

Жан поджал губу, однако смолчал. Подобрал из травы какую-то палку и начал вертеть ее в руках, рассматривая с преувеличенным интересом. Майор усмехнулся.