Кто первый встал, того и тапки - стр. 13

Ключевое слово тут – «ее». Вот имеет право мать решать, как воспитывать своего ребёнка, даже если няня с этим категорически не согласна. Захочет – будет требовать, чтобы няня разговаривала с младенцем исключительно на китайском языке. Или чтобы весь день играла на арфе. Имеет право на любую прихоть, в рамках Уголовного кодекса, разумеется, потому что платит деньги. В этом вопросе я была на стороне хозяйки, однако решила поддержать Любовь Максимовну.

– Да, тяжело вам пришлось, увы, не все родители адекватные. А вот интересно, у матери Евы какие были к вам требования?

Няня тут же вскочила со стула.

– Ой, что-то я совсем заболталась, мне же пора девочке массаж делать.

И она стремительно покинула кухню.

Когда я мыла посуду, позвонила моя будущая свекровь. Я не сразу ответила на звонок, потому что несколько секунд в ступоре пялилась на ее имя, высветившееся на экране.

Отношения с Надеждой Герасимовной у нас не заладились с первой минуты знакомства. Пенсионерка уже заранее меня невзлюбила, потому что, по ее мнению, я была слишком стара, чтобы рожать, а ей так хотелось понянчить нового внука. Уже имеющихся в наличии четырёх внуков ей было недостаточно. Если бы я была мудрой женщиной, то стала бы лебезить перед вздорной старухой и всячески ей угождать: худой мир, как известно, лучше доброй ссоры. Но я вспомнила маму Руслана Супроткина, мою первую несостоявшуюся свекровь, которой я как раз постоянно угождала, и к чему это привело? Ее сын всё равно меня бросил. Так что в этот раз я заняла позицию «если я вам не нравлюсь – это ваши проблемы». Неудивительно, что расстались мы с Надеждой Герасимовной весьма холодно и, как я надеялась, навсегда.

И вот свекровь впервые позвонила. Сама. Потому что кто-то умер. Или вот-вот умрёт. Это была единственная причина, по которой она могла мне позвонить.

У меня похолодела спина и подкосились ноги.

– Слушаю, – ответила я.

– Люсенька, доченька, здравствуй, моя дорогая!

Телефон выпал у меня из рук. Она назвала меня Люсенькой? И доченькой?! Точно наступил конец света.

Дрожащими руками я подняла телефон с пола и закричала:

– Надежда Герасимовна, что случилось? Говорите, не молчите!

– Случилась беда! Ты должна бороться!

– Я буду бороться! Я немедленно выезжаю! Скажите, куда ехать, Надежда Герасимовна!

– Не надо никуда ехать. Ты должна бороться за свою семью, за домашний очаг. Мне Искра всё рассказала про эту аферистку и про ребёнка, которого она вам подкинула!

Уф, у меня отлегло от сердца. По крайней мере, все живы и здоровы.

– Люсенька, борись, ты должна победить в этой битве за Влада. Знай, что я на твоей стороне!

Я отказывалась что-либо понимать.

– Подождите, Надежда Герасимовна, вы же сами хотели еще внуков, чтобы понянчиться. Вот вам готовая дочка Влада, прелестный младенец. Разве не об этом вы мечтали?

– Внуков я хотела. А вот такую коварную невестку – нет. Для нее, как я погляжу, все средства хороши. Уж лучше ты, с тобой я уже смирилась, ты безобидная. А эта особа еще даст нам всем прикурить!

– Понятно… – протянула я.

– Ты должна бороться за наше общее счастье! – с таким напутствием свекровь отключилась.

Весь день за меня работали другие люди: няня возилась с Евой, грузчики доставили из магазина мебель и собрали ее, курьер привёз пакеты с едой… Я только выгуливала собаку, но от обилия чужих людей вокруг устала так, словно вагоны разгружала.