Крысиная ненависть. Следствие ведёт Рязанцева - стр. 11
– Ребят, что вы мне всё выкаете, мы же не на службе, – полушёпот с каждым словом становился громче, голос восстанавливался, и говорилось легче. – Я точно никогда раньше нигде с ним не пересекалась. Когда мы встретились взглядом… там, в магазине… никакого интереса у него в глазах я не увидела. Отсюда можно сделать вывод, что мотив не сексуальный.
– Тогда грабёж? – предположил Олег.
– Тащиться через весь город, что бы украсть пару перчаток? – Котов пожал плечами. – Чушь какая-то.
– Может он не знал… Может думал…
– Нет. Виктор прав. Чушь. Во-первых, я расплачивалась картой, и он наверняка видел, что налички у меня нет.
– Наверняка, потому что кошелёк лежал на снегу нетронутым. Его даже не открывали.
– Вот. – Лена прищурила зелёные глаза, и они впервые за всё время разговора заискрились, как раньше. – И телефон не взял. Почему? Нет, прав Виктор, не будет грабитель выслеживать жертву, не будет так рисковать, ради перчаток. Если только он не фетишист. К тому же грабители так не действуют. Зачем душить было? Ну вырвал бы из рук, пригрозил в конце концов, я бы сама отдала. А он как зверь себя повёл. Он убить хотел. Зачем?
– Может он вас с кем-то перепутал? – осенило Ревина.
– Кстати, вполне может быть, – поддержал друга Котов.
– Может, может… – эхом повторила Рязанцева. – Тогда это многое объясняет. А перчатки, как трофей унёс.
– Надо бы фоторобот составить, Елена Аркадьевна. Чем быстрей, тем лучше.
– Ну вот, опять официоз, Виктор. Мы же не на работе.
– А мне кажется, что на работе. И всё, как прежде. С вами интересно. Может вернётесь? Ну не сейчас, конечно, потом, когда окончательно поправитесь.
– Признаться, я тоже скучаю по следственной работе.
– Ну вот, – обрадовался Олег.
– Но говорить об этом рано. Я пока не готова. Да и дело это мне всё равно никто не даст. Я не просто лицо заинтересованное, я жертва.
– Жалко.
– А кто дело ведёт? Меня ведь должны на допрос вызвать.
– Амберский, – махнул рукой Котов.
– Кажется, я что-то про него слышала.
– Да… личность известная. Начальство его уважает. Он, и правда, громкие дела раскрывал, только…
– Что? – Лена заинтересованно посмотрела на Виктора.
– Не знаю, скользкий он какой-то. Не нравится он мне.
– И мне, – поддакнул Ревин.
– Ну так он и не обязан всем нравиться. Главное, чтоб дела раскрывал.
– Да что-то не больно он торопится.
– Чем критиковать, давайте лучше поможем. Итак, чтобы определить направление поиска, надо попытаться построить психологический портрет преступника. Это поможет определить мотив.
– В нём было что-то необычное?
– Всё. Начиная от внешности и заканчивая повадками. Сочетание несочетаемого. Тонкие черты лица при такой внушительной фигуре. И этот крысиный хвостик…
– Хвостик? Какой хвостик?
– Жидкие волосики стянутые на затылке резинкой. Мне и раньше такое не очень нравилось, а теперь так и подавно.
– Так может он музыкант? – почему-то обрадовался Ревин.
– Качок-музыкант? Вот тебе первое несоответствие, – кивнула Лена.
– Почему? Сейчас многие качаются, и музыканты некоторые тоже.
– Допустим. Но мне представляется, что такая причёска нужна мужчине скорее, чтобы привлечь к себе внимание, а задача преступника – оставаться как раз незамеченным, не выделяться в толпе. Вот вам второе противоречие.
– Если предположить, что он напал на вас… – Лена поморщилась, и Виктор исправился, – …на тебя только потому, что перепутал с кем-то, то он не рецидивист.