Крылья колдуна - стр. 20
Несколько девочек в одинаковых куртках и клетчатых юбках замерли у бокового входа, провожая кабриолет расширенными глазами.
— Рыбный дождь прошел прямо над этой площадью, — сказала Матильда.
— Верно, — подтвердил Ланс. — Как-то здесь тоскливо, не находишь?
Он остановил машину у главного входа и, повернувшись к ученицам, зычно крикнул:
— Привет, девчонки!
Его голос прозвучал неожиданно гулко в колодце, образованном стенами, и девочки, прыснув, убежали в корпус. Матильда собиралась открыть дверку машины, но Ланс задержал ее, взяв за руку. Тиль недоуменно покосилась на его ладонь — неуютно горячую и крепкую.
— Повторим нашу легенду, — сказал он, погладив большим пальцем центр ее ладони. — Тебе семнадцать. Ты сиротка, потерявшая родителей в аварии, последние два года находишься на попечении дяди. Я работал в колледже святого Руфуса в Теннефите, но там обучаются только мальчики, и я решил, что нам с тобой лучше проводить больше времени, чтобы стать настоящей семьей, сблизиться…
Он наклонился к Матильде, взгляд остановился на ее губах.
— Не слишком близко, дядя, — осадила его Тиль, высвободив ладонь. — Мы проведем здесь неделю. И если не найдем никаких отклонений магического фона, уедем. И будем встречаться только на общих собраниях ковена раз в десять лет.
Она дернула дверную ручку, вышла из машины и осмотрелась. Уныло, пасмурно, воняет рыбой. Тиль попыталась сделать шаг, но каблук сапожка застрял между плитами брусчатки. С усилием выдернув ногу, она проковыляла до крыльца и потянулась к мраморным перилам, как вдруг заметила на них что-то серебристое. Сбоку перил прилипла крохотная чешуйка, на балясинах поблескивали еще несколько. Тиль задумчиво сковырнула одну ногтем, поднесла к глазам.
Ланс догнал ее и, стряхнув чешуйку, крепко сжал ладонь.
— Я ж говорил — обычные караси. И не вырывай руку! — досадливо попросил он. — На нас смотрят. Я насчитал в окнах как минимум десять пар любопытных глаз. Добрый дядя ведет племянницу в новую школу. Подыграй мне.
Матильда упрямо выдернула ладонь.
— А строптивой племяннице здесь уже не нравится, — заявила она. — У них с дядей нет взаимопонимания. Она его терпеть не может. Ульрих! — крикнула она троллю, который вышел из джипа и теперь растерянно озирался. — Подожди в машине.
Тролль кивнул и снова забрался в салон, а Ланс открыл перед ней тяжелые деревянные двери с бронзовыми ручками, до блеска натертыми множеством ладоней.
В просторном холле было пустынно и сумрачно. Глянцевые напольные плиты со стертым узором отражали потемневший от времени и сырости потолок. Сбоку за зеленой шторкой виднелся гардероб с одинаково-безликими серыми курточками, среди которых выделялось белое пальто с меховым воротником и лисий полушубок.
— Вы приехали! — преувеличенно радостно воскликнула полная женщина слегка за сорок, спешащая к ним вниз по лестнице. При каждом шаге жемчужное ожерелье подпрыгивало на большой груди, обтянутой молочно-белой блузкой, короткие рыжие кудри сияли вокруг головы медной короной. — Добро пожаловать!
Она по-деловому протянула руку, унизанную перстнями, Лансу, но тот галантно поднес ее к губам.
— Я Петронилла, директриса пансиона. Можете звать меня Петра, — она нежно улыбнулась Лансу. — Матильда! — глаза женщины, темные, как зрелые виноградины, влажно заблестели, когда она посмотрела на Тиль. — Девочка моя! Теперь ты дома!