Крылья - стр. 57
- Вот и отлично! – этого и хотел. Теперь никто не помешает. Приближаюсь к любимой, пятится, упирается спиной в стену, шипит, как разозлившаяся кошка.
- Ксюш, что с тобой? Это же я! – неужели больше не любит? Так быстро? Невозможно! Опираюсь руками о стену по обе стороны от неё, - погляди на меня, любимая. Узнаёшь?
- Да я и не забывала, - отвечает.
Вглядываюсь в любимое лицо, пытаясь заметить изменения и ответить на мучительный вопрос, она одна или уже нет? И не понимаю. Она смотрит в ответ дерзко и независимо, пальто распахнуто, в тесном лифте становится жарко и душно. Я вижу, как у неё тяжело вздымается грудь, на шее бьётся голубая жилка, как она закусывает нижнюю губу, и начинаю умирать от желания.
В это время до кучи ещё гаснет свет, Ксюха ойкает от неожиданности, а меня этот ойк, похожий больше на всхлип, толкает на сумасшествие. Не в силах сдерживаться, поддаюсь безумному импульсу и набрасываюсь на любимую женщину, словно голодный пёс, нахожу её губы своими и сминаю в неизбежном для неё поцелуе. Потом перемещаюсь губами на шею, дёргаю ворот блузки, ткань трещит, кажется, пуговка оторвалась, запускаю руку под бюстгальтер. Ксюха сначала сопротивляется, пытается оттолкнуть, даже поцелуй её не трогает.
Пропускаю момент, когда понимаю, что она начинает отвечать. А дальше нас несёт обоих. И ничего, что на дворе почти зима, и на Ксюхе куча одежды, которая сейчас мешает легко добраться до тела. Мужественно преодолеваю все препятствия, она не остаётся в долгу, джинсы мои вместе с ремнём съехали вниз, куртка и джемпер тоже на полу. Тесно прижимаю её к стенке кабины, чуть приподнимаю… и, всё случается. Схожу с ума от наслаждения, Ксюха, как же мне тебя не хватало…
…После случившегося собираем в темноте запчасти, вернее амуницию, светя фонариком телефона. На лестнице слышны чьи-то шаги, Ксюха опять пытается вызвать диспетчера. Наконец, на том конце отзываются, сообщаем о проблеме, через полчаса обещают прислать лифтёра. Расстилаю на полу куртку, садимся рядышком, любимая кладёт голову мне на плечо, я обнимаю её худенькие плечи и умираю от нежности. И тут меня, словно ударяет током,
- Ксюнь, мы же не предохранялись!
- Забей, - отвечает расслабленно, - дома приму таблетку, и всё будет норм.
- А, что, есть такие таблетки? – никогда не слышал.
- Есть, при незапланированном сексе, хорошая штука.
- И ты их дома держишь, для какого случая? Мы с тобой презервативами всегда обходились.
- Всякие случаи могут быть, вот сейчас, например.
Она недоумевает, к чему я задаю глупые, на её взгляд, вопросы, и куда клоню, а мне покоя не даёт, просто,
- А, с Серым, чем предохранялись?
- Ничем, - отвечает, - чего нам предохраняться.
- Ну да, - несёт меня без тормозов, - с ним можно и залететь, он же не окольцован! Только не рассчитывай, что это его заставит на тебе жениться!
- А, что я, хуже других, что ли? – сбрасывает мою руку и вскакивает обиженно, - ты, значит, вокруг Катеньки своей порхаешь, удовлетворяешь все желания, а я не достойна?
Уже жалею, что завёл этот разговор, объясняю, насколько могу, спокойно,
- Серёге никто не нужен, он же плейбой!
- Вообще-то, замуж меня позвал, - сообщает гордо. Во мне поднимается такая волна удушающего гнева, что опять теряю контроль,
- А, ты и потекла, ну-ну! Не ожидал, что так быстро войдёшь во вкус. Всегда думал, гордая, недоступная, а ты – такая же дешёвка, как Катька! Вам всем только одного и нужно! Может уже залетела?