Круиз на поражение - стр. 9

Мужчина захлопнул каталог, посмотрел на своего оппонента. С удивлением отметил:

– В самом деле?.. Хм. А что, для этого надо действительно искать Золушку, как вы выразились? Что, найти проверенного специалиста проверенными способами нельзя? Что за ребячество…

Он порывисто встал, подошел к огромному панорамному окну, за которым сгущались Нью-Йоркские сумерки. Его собеседник добавил мягче:

– Мне думается, Мария решила немного поиграть в меценатство. Это обычно хорошо сказывается на имидже компании. Нам давно требовалось нечто подобное.

Мужчина перешел на фальцет, проговорил раздраженно:

– Я не готов отдать место дизайнера человеку со стороны. Надеюсь, это понятно…

Его собеседник потупил взгляд, прошептал примирительно:

– Понятно, да.

– Ну тогда вам должно быть понятно, что я готов заплатить, чтобы этот кастинг не состоялся.

Его собеседник насторожился.

– Нет, здесь я прошу разъяснений. Что именно вы от меня ожидаете? Официально отменить круиз?

Мужчина рассмеялся:

– Не разочаровывайте меня, Майкл. Мне нужно максимум дивидендов из этой авантюры. Раз СМИ реагируют, то пусть реагируют. Они ждут шоу. Дайте его им!

– Там десять претендентов. Можно организовать скандал.

– Хорошо. Думайте еще…

Его собеседник откинулся на спинку кресла, склонил голову к плечу:

– Рич, у меня сейчас возникла идея… Скажите, вы готовы на светский скандал и готовы заплатить за то, чтобы этот круиз стал событием, вписанным в историю Высокой моды?

Мужчина с интересом уставился на него.

– Продолжайте.

– Десять претендентов. Амбициозных, мечтающих о славе… Готовых пойти на все, – он выразительно замолчал, на губах играла дьявольская усмешка.

– Кажется, я начинаю понимать, о чем вы говорите… И мне определенно нравится эта идея. Действуйте…

– Вы даете полную свободу действий? – мужчина смотрел в упор, холодно щурясь.

Тонкие пальцы скользнули к бумажнику, потянули за угол чековую книжку. Один росчерк пера и хрусткий листок перешел в руки нового владельца.

– Надеюсь, эта сумма вас убедит в серьезности моих намерений.

Утро 31 мая началось с проливного дождя и разбитой чашки кофе.

Пока Степан вытирал тряпкой коричневую лужу со светлой кафельной плитки, в кухню зашел отец:

– Что, брат, осваиваешь новую профессию? – спросил с издевкой, устраиваясь за столом. – Правильно. Физический труд облагораживает человека.

Он был огромный и значительный, его отец. Высокий рост, густой бас, волос цвета воронова крыла. Гроза политиков и бизнесменов, неизменный спецкор одного из ведущих телеканалов. Грегорио Пас Фернандес, в обрусевшем варианте Григорий Пас. Великий и Ужасный.

Рядом с ним Степан всегда чувствовал себя гадким утенком. Правда, и отец не забывал об этом напоминать – подтрунивал над выбором «бабской» профессии, странными взглядами на «красиво-не красиво», и больше всего – над грядущим безденежьем: отец придумал для него, выпускника лучшего лицея столицы, отличника и стипендиата, совсем другое будущее. Отец для него мечтал о карьере дипломата.

Сын молчал, потому что спорить бесполезно.

Степан промолчал и сейчас. Собрал осколки чашки, выбросил в ведро.

Отец придвинул к себе кофейник, снял со стойки чашку – крепкую, обстоятельную с толстыми краями и увесистой ручкой. Плеснул в нее кофе.

– Вон там еще разводы подотри, – хохотнул, ткнув пальцем под ножку стола.