Круговорот наших снов - стр. 29
— Имен не называл. Но все возможно. Это тоже придется проверять.
— Что за человек? Можешь подробнее рассказать?
— У папы кроме тети Оли еще два брата. Оба женаты. У одной из жен есть старшая сестра. Так вот Слава — ее сын. Я с ним никогда близко не общалась. Хотя он постоянный участник папиных посиделок. Почти вся наша родня их с удовольствием посещает.
— Такая дружная семья?
— Ага. Отец, а точнее его связи и возможности — очень удачный повод для крепкой дружбы.
— Как-то ты цинично о своих родных.
— Трудно обманываться, когда видишь причины чужих поступков. Пожалуй, по-настоящему родственные чувства я испытываю только к тете Оле. Кроме папы с мамой, конечно.
— Понятно. Так что за человек этот Слава?
— Ну, в целом ничего особенного. Обычный парень, каких тысячи. Все пытается себя найти. Могу сказать одно: защищать свою спину я бы ему не доверила.
— А кому бы доверила? — вдруг спрашивает Кирилл. — Юре?
Несколько секунд размышляю, потому что вопрос неожиданно меня заинтересовал. Потом отвечаю:
— Знаешь, сейчас поняла, что никому. Наверное, только отцу.
— У тебя такие жесткие критерии к людям?
— Нет. Я вообще ни от кого ничего не жду. Но и за свое право жить как мне хочется поборюсь с кем угодно, — кидаю недовольный взгляд на Кирилла и уточняю: — Как у тебя получается любой разговор переводить на меня? Не надоело?
— Неа, — улыбается во весь рот. — Это мой бонус за наше сотрудничество.
— То есть ты так развлекаешься? Не боишься, что я тебя пошлю?
— Как мы только что выяснили, смерть Юры все-таки может быть связана со мной. И здесь ты без меня не разберешься.
— Не стоит так категорично утверждать. Особой пользы от тебя я пока не вижу. И хочу предупредить: когда меня загоняют в угол, я очень злюсь. И, как правило, делаю совсем не то, чего от меня ждут.
— Черт, заинтриговала! Хочу на это посмотреть.
— Лучше направь свой энтузиазм на пользу, — хмыкаю зло. — Я не клоун, чтобы тебя веселить.
— Ладно, извини, — быстро идет на попятную Кирилл. — Еще кого-нибудь добавишь? Нет? Тогда, что мы имеем: одна баба и четверо парней.
— Отбрасывать никого не будем. Но в первую очередь сосредоточимся на мужчинах.
— С чего такая дискриминация? — кривится собеседник. — Думаешь, женщина не способна на убийство?
— С чего бы мне так думать? Я ее совсем не знаю. Но зато знаю другое. Тетя Оля вспомнила кое-что интересное, — рассказываю о ругательствах Юры, которые услышала тетя.
— Так-так. Значит, у твоего бывшего с кем-то были терки. Уже горячее.
— Чего ж горячего, если мы пока не знаем, кто это?
— Ничего, узнаем. Хочешь еще чем-то поделиться? — уточняет Кирилл, приглядываясь ко мне.
— Хочу, — прикусываю губу и с минуту размышляю. Потом все же говорю: — Помнишь, я упоминала про сверток, который был у Юры на пикнике? Так вот, в доме тети Оли в мусорном ведре лежит точно такая же бумага, в какую он был завернут.
— У твоей тети? — недоумевает Кирилл. — Считаешь, она как-то в этом замешана?
— Не тетя, — качаю головой. — Элина. Она утром приезжала к матери.
— Черт! Час от часу не легче. Не хотелось связываться с твоей сестрой. Она и так с прибабахом, — он хмурится, а затем вскидывает глаза: — А может, все просто? Юра всего лишь передал ей забытую вещь. Они давно разбежались?
— Вообще, уже полгода прошло.
— Ну мало ли...