Кровавый романтик нацизма. Доктор Геббельс. 1939-1945 - стр. 65

Теперь Штрассер вступил в переговоры с генералом фон Шлейхером. Он загодя пытался убедить Гитлера в том, что настало время пойти на компромисс. В том, как дальше развивались события, нет полной ясности. Известно только то, что Гитлер ехал в Берлин, и Штрассер встречал его на вокзале. Но он ждал фюрера зря, потому что Геббельс с Герингом успели сесть в тот же поезд уже на подходе к столице и по дороге убеждали Гитлера в своей правоте. Геббельс и, возможно, в меньшей степени Геринг сознавали, что, несмотря на антинацистские тенденции, у партии еще сохранялись шансы достичь своих целей, и прежде всего потому, что другой партии такой ориентации не было.

Затем события стали развиваться стремительно. Гитлер объявил, что не будет участвовать в сделке, после чего Штрассер снял с себя полномочия, упаковал чемоданы и исчез из Берлина. Гитлер не ожидал, что тот зайдет так далеко. Он встревожился. «Если в партии произойдет раскол, мне останется только пустить себе пулю в лоб!» – кричал он.

Следующие три дня решали все. Собери Штрассер воедино всех своих сторонников в партии, и Гитлеру, Геббельсу и всему движению пришел бы конец. Как ни странно, он не сделал ничего подобного. Таким образом, Гитлеру выпал неоценимый случай убедиться в преданности своих людей, хотя Геббельс втолковывал всем и каждому, что Штрассер «годами строил козни и вредил». Несколько дней спустя угроза раскола миновала. Возобладало мнение, что партия обойдется и без «второго номера». Штрассеровские учреждения были закрыты, а часть его функций возложена на Геббельса. «Его наследство растащили на куски», – цинично заметил Геббельс.

Приближалось Рождество. Экономический кризис углублялся. Число безработных достигло головокружительной цифры 7 000 000 человек. В то время как женщины еще могли найти работу за меньшую плату, многие мужчины оставались без заработка на протяжении двух, трех, а то и пяти лет. Улицы заполняли нищие.

Магда Геббельс заболела и была отправлена в больницу. Геббельс провел безрадостный Сочельник у ее постели. На Рождество он отправился в Берхтесгаден. Магда должна была присоединиться к нему в канун Нового года. Вместо этого Геббельсу позвонили из Берлина и сообщили, что ее состояние ухудшилось. Когда он попытался дозвониться сам, оказалось, что телефонная линия отключена из-за снежной бури. Заказать самолет тоже оказалось невозможным. Он сумел связаться с Берлином через тридцать шесть часов и узнал, что лучше ей не стало.

Но за эти тридцать шесть часов он придумал, как спасти партию.

Последовавшие затем дни стали, возможно, самыми лихорадочными в жизни Геббельса. Он не покидал больницу больше чем на несколько часов. Одновременно он день и ночь разрабатывал новый план, который должен был принести успех. В сущности, он был предельно прост: выиграть предвыборную кампанию в Липпе, самой маленькой земле в составе Германии, где менее 150 000 человек проживало на территории менее 1200 квадратных километров. Кто там придет к власти, не имело никакого значения. Там не было крупных городов, главным образом поселки и деревушки.

Расчет Геббельса был верен: ни одной партии соперников не было дела до Липпе. Никто из их лидеров даже не бывал там, поэтому нацистам не составляло труда одержать там убедительную победу, показав тем самым, что антинацистские настроения уже в прошлом. «Мы намерены сосредоточить все силы именно там, чтобы восстановить свой престиж, – откровенно признал Геббельс 3 января. – Партия покажет, что она способна одержать победу».