Кровавый Дунай - стр. 26
– Дома? – Изумился Савушкин.
Инженер кивнул.
– Дома. А почему бы и нет? Воюют днём… Но он приезжает очень поздно, и уезжает до рассвета, так что вы его даже не увидите.
Капитан хмыкнул.
– Хорошенькое дело… А на позиции солдаты на трамваях ездят, небось?
– А что здесь такого? – Удивился Гёза.
Савушкин не нашел, что ответить. Инженер продолжил:
– Полиции можете не опасаться. Шандор оплатил им на три месяца вперёд полное отсутствие любопытства к этому дому. – Подумав, добавил: – Можете не опасаться и налётов нилашистов. В Белвароше Пешта, Йожефвароше или по Ракоци ут они свирепствуют, но у нас здесь их не любят. Нет, как вы говорите, классового фундамента… – И Гёза едва заметно улыбнулся. А затем продолжил: – У нас в Венгрии очень сложно с евреями. До войны почти вся промышленность, банки, биржевые конторы принадлежали евреям. И сейчас мерзавец Салаши[19] использует это, натравливая венгров на евреев… Очень сложно. – Повторил инженер.
Савушкин кивнул.
– Я понял. О политической ситуации в Венгрии можете мне что-нибудь рассказать?
Гёза развёл руками.
– Только в общих чертах. Две недели назад по радио объявили, что регент Хорти уполномочил Салаши взять бразды правления королевством в свои руки… Как говорят у нас на заводе, немцы арестовали младшего сына регента и вынудили адмирала подписать этот документ. Сейчас Хорти – «гость фюрера Третьего рейха»…
– То есть теперь регент – этот ваш Салаши?
Гёза брезгливо поморщился.
– Он не мой. И у немцев хватило ума не идти на этот шаг… Эта мразь просто объявлена была Nemzetvezető, «вождём нации». Сейчас члены его организации, «Скрещённых стрел», изображают из себя истинных патриотов Венгрии… Скоты.
– О военных силах будапештского гарнизона, как я понимаю, вы ничего мне не скажете…
Венгр кивнул.
– Не скажу. И не хочу, и не знаю фактически ничего. Какие-то войска в городе есть, в основном венгерские, но есть и немцы – но какие именно, я понятия не имею… Здесь я вам не помощник. Да, рабочие с нашего завода в октябре ездили на строительство укреплений позиции «Аттила» – но я даже не представляю, где и каких… Увы.
Савушкин пожал плечами.
– Вы и так сделали для нас больше, чем было возможно. Дальше мы сами… – Что-то вспомнив, капитан достал из своего планшета потрёпанный бумажник, вынул из него какой-то листок, и, прочитав его – спросил: – Улица Тигрис не подскажете, где находится?
– Тигриш. Да, подскажу. Это в Буде, Кристинаварош. Очень хороший, аристократический район.
– Доехать до неё можно?
Инженер пожал плечами.
– Почему нет? По набережной на север. Потом через Ланцхид в тоннель – и вы в Кристинавароше, там найдёте…
Савушкин почесал затылок.
– То есть и мосты, и тоннели, и улицы в Будапеште в полном порядке?
Гёза непонимающе посмотрел на своего визави.
– Ну да, разумеется…
– То есть бомбардировок города не было?
Инженер пожал плечами.
– В сентябре сорок второго бомбили русские. Весной и летом несколько раз американцы, но в основном заводы «Ганц-Моваг» и «Манфред Вайс», город не пострадал.
Тут в двери гостиной постучали. Савушкин, вопросительно глянув на венгра и получив одобрительный молчаливый кивок – крикнул:
– Входи!
На пороге показался сержант Чепрага, державший в руках листок с расшифровкой сообщения Центра.
– Товарищ капитан, тут… В общем, вам надо срочно прочесть.