«Кровавая свадьба», или Причуды богатых - стр. 15

Раньше Марина находила множество других причин для объяснения некоторой прохлады в их отношениях: свою усталость от кормления и хронического недосыпания, однообразие своей домашней одежды, отсутствие косметики, красивой прически, сужение интересов, замкнувшихся вокруг ребенка, усталость и занятость Андрея. Теперь в ее сердце появилась ревность, но Андрею она ни разу не подала виду, что ревнует. Зачем подталкивать мысли мужа в нежелательном направлении? Скоро Анфиса уйдет из редакции и исчезнет из их жизни. Но вернутся ли прежние – теплые и нежные – отношения? Или это все в прошлом?

* * *

Я любила Максима всю свою жизнь, сколько себя помнила. Мне было лет пять. Меня привели из детского сада. По поводу какого-то праздника я была разодета в свое самое нарядное платье. Я помню, что платье было белого цвета с оборками по подолу и на рукавах, с пышной нижней юбкой, а на голове у меня были завязаны большие банты. Какой-то незнакомый мальчик пришел к нам в дом вместе с моим старшим братом Валентином. Я во все глаза рассматривала незнакомца. Это был Максим. Он был белобрысый с редкими веснушками на курносом носу, а одет он был в аккуратные брючки, белую рубашку и жилетку. Максим окинул меня восхищенным взглядом: «Какая красивая девочка! Ты похожа на принцессу из сказки!» С тех пор он часто приходил к брату. Каждый раз я старалась нарядиться для него. И он замечал всегда мои новые банты, красивые заколки и платья. Благодаря Максиму, я стала считать себя красавицей и считаю так до сих пор. Осталась привычка наряжаться и привычка любить Максима. Волосы его постепенно темнели от светло-русых то темно-русых, и даже это казалось мне хорошим знаком: мы сближаемся внешне.

Мои родители всю жизнь преподавали иностранные языки. Денег, зарабатываемых ими, нам хватало на безбедное существование, и только. Мы не голодали, но одевались в основном с вещевого рынка. Зато на наше с братом образование родители не жалели ни сил, ни времени. Нас водили во всевозможные кружки и секции. Меня в шесть лет привели на занятия в ансамбль народного танца. Мне хотелось заниматься бальными танцами, но там надо было шить дорогие костюмы. Мама рассудила: «Танцы – они и в Африке танцы. Пусть танцует хоть где, главное, что бесплатно». Иностранные языки мне давались легко. С маминой подачи я выучила английский и французский, а папа научил меня итальянскому.

Старшего брата, Валентина, родители определили заниматься теннисом. У брата оказались способности, и родители считали, что теннис – это перспективно. Денег на его занятия родители тратили – не меряно! Брат действительно подавал надежды, пока не получил серьезную травму ноги. Чемпионом Уимблдона он не стал, но неплохо устроился в жизни: он работает тренером в частной спортивной школе и с друзьями является совладельцем модного и дорогого корта.

С Максимом брат познакомился, когда начинал заниматься теннисом. Они стали друзьями, наши семьи были примерно одного круга: его мама преподавала химию в ВУЗе, отец, правда, был главным инженером крупного завода. У Максима мама – кандидат наук, доцент, у нас для симметрии папа – кандидат. Но затем пути наших семей разошлись. Мои родители так и остались на прежнем уровне, а родители Максима удачно скупили какие-то акции, удачно вложили деньги, и стали птицами другого полета. Максима отправили учиться за границу. В редкие свои наезды на родину Максим навещал моего брата, ему нравилось с ним играть в теннис. Брат всегда был реалистом. В закадычные друзья к Максиму не набивался, свое место знал, но и не лебезил. Может, поэтому Максим уважал Валентина и ценил встречи с ним. Я же из кожи вон лезла, чтобы лишний раз попасться на глаза своему кумиру. Брат посмеивался над моим увлечением. А я цвела и пахла, когда на меня случайно падал взгляд моего принца из сказки.