Кровь Олимпа - стр. 35
Рейна запнулась.
Каменный кулак нанес ей скользящий удар по грудной клетке, и бок обожгла сокрушительная боль. Перед глазами всё поплыло, она попыталась вздохнуть, и ей показалось, что она глотает ножи.
– Рейна! – снова закричал Нико.
Афина Парфенос замерцала, еще миг – и она исчезнет.
Один из земляных призраков замахнулся, целясь Рейне в голову, претор сумела увернуться, но от боли в боку едва не потеряла сознание.
«Сдавайся, – шептали голоса у нее в голове. – Наследие Рима мертво и похоронено, совсем как Помпеи».
– Нет, – пробормотала она себе под нос. – Пока я жива – не сдамся.
Нико протянул руку и скользнул в тень. Из последних сил Рейна бросилась к нему.
IX. Лео
Лео не хотел выходить из стены.
Ему оставалось прикрепить еще три скобы. Остальные члены экипажа были недостаточно тощими, чтобы пролезть в узкую щель (вот одно из преимуществ худобы!).
Втиснувшись между поясами обшивки корпуса, вооружившись паяльником и проволокой, Лео мог побыть наедине со своими мыслями. Когда его что-то расстраивало (а это случалось приблизительно каждые пять секунд), он мог долбить по обшивке киянкой, и остальные члены экипажа думали, что он просто работает, а не устраивает истерику.
У его убежища был лишь один недостаток: Лео помещался там только до пояса. Нижняя часть корпуса и ноги оставались открытыми взорам широкой общественности, так что спрятаться не получалось.
– Лео! – раздался откуда-то снизу голос Пайпер. – Ты нам нужен.
Выкованное из небесной бронзы уплотнительное кольцо выскользнуло из клещей, которыми Лео его зажал, и улетело куда-то в недра узкого пространства.
Лео вздохнул:
– Обращайся к моим штанам, Пайпер, потому что руки заняты!
– Я не буду говорить с твоими штанами. Встречаемся в кают-компании. Мы уже почти в Олимпии.
– Ага, ладно. Буду через минуту.
– Что ты вообще там делаешь? Торчишь внутри корпуса целыми днями.
Лео поводил фонариком, оценивая пластины и поршни из небесной бронзы, которые он медленно, но верно устанавливал:
– Текущее техническое обслуживание.
Молчание. Увы, Пайпер всегда умела определить, когда он врет.
– Лео…
– Эй, пока ты там, сделай мне одолжение. У меня жутко чешется прямо под…
– Прекрасно, я ухожу!
Лео еще пару минут повозился, устанавливая скобу. Работа не закончена, дел еще вагон и маленькая тележка. Но он продвигается.
Конечно, он заложил основу своего секретного проекта, когда строил «Арго-II», но никому об этом не рассказал. Он едва осмеливался признаться самому себе, что именно делает.
«Ничто не вечно, – как-то раз сказал ему отец. – Даже самые лучшие машины».
Ну да, о’кей, возможно, так и есть. Только еще Гефест сказал: «Всё можно использовать повторно», и Лео собирался проверить эту теорию.
Риск, конечно, велик. Если у него не получится, это его раздавит. Не только эмоционально – его раздавит физически.
От этой мысли у него начиналась клаустрофобия.
Юноша ужом выбрался из узкого пространства и вернулся в свою каюту.
Ну… формально это была его каюта, но он там не спал. На матрасе разбросаны провода, гвозди и начинка от нескольких разобранных бронзовых машин. Три огромных инструментальных шкафа на колесиках – Чико, Харпо и Граучо[5] – занимали большую часть комнаты. На стенах висели десятки механизированных инструментов. На рабочем столе громоздились фотокопии текста «О сферах» – забытый труд Архимеда, который Лео стянул из подземной мастерской в Риме.