Кровь – не водица - стр. 16
– Мы вашим деткам поменяли жилье, с Борисом Михайловичем согласовали. Им здесь будет лучше, спокойнее, да и врачи в этой части живут. Сейчас войдете через главный вход, медсестра вас проводит. А я побежала, дела.
Эльмира мышиными глазками стрельнула в Лизину сумку, но справилась с собой, равнодушно отвела глаза, развернулась и упрыгала по дорожке в неизвестном направлении.
– Лиза, иди вперед. Что-то мне эти медицинские штуки на голову давят, как свинцом на виски. Черт его знает, чего я приперлась, десять лет не была и на тебе. Ну, давай.
Лиза обернулась, хотела фыркнуть в ответ, но опешила – Ираида враз постарела, графичное ее лицо посерело и этот цвет подчеркнул морщины, в глазах плескалась растерянность и страх. Горячая волна странной жалости подкатила Лизе к горлу, она сглотнула комок и толкнула дверь в палату.
Алиса стояла посреди комнаты и ножницами кромсала свои волнистые рыжие локоны. Ножницы были явно тупыми, получалось у нее плохо и уже остриженные пряди были неровными, страшными, торчали в разные стороны, как иголки дикобраза. Из глаз девушки сверкало разъяренное зеленое пламя, губы дрожали и было ощущение, что она вот-вот потеряет сознание. Лиза бросилась к дочери, вырвала у нее из рук ножницы, откинула их прочь, как ядовитую змею, заорала так, что у самой заложило уши.
– Кто!!! Что за идиот дал ей ножницы. Идиоты, всех нафиг, Борис приедет, всех к чертям!
Пока медсестры суетились, капали успокоительное, собирали рассыпанные везде волосы, Лиза подтащила дочь к кровати, усадила, села рядом.
– Что, девочка? Что случилось? Тебе плохо? А где Руслан?
Алиса сидела на кровати, тупо глядя в пол и тихонько раскачивалась. Потом подняла глаза и прошептала беспомощно и горько.
– Они…Они меня в этот дурацкий дом перевели, теперь ходят по пятам, следят. Ненавижу их. Всех…
Ираида подвинула высокий, изящный стул, вытащила из своей корзинки огромную засахаренную грушу, завернутую в сероватую тончайшую бумагу, развернула, разжала судорожно сжатые пальцы девушки, еле слышно сказала.
– Надо же…Какая худая, в чем душа…И рыжая…
Алиса как-то странно быстро успокоилась, впилась зубами в грушу и от удовольствия прикрыла глаза.
…
Номер, в котором даже ванная казалась произведением искусства – настоящий белый цветок то ли из фарфора, то ли из перламутра – был даже не номером, они с Борисом заняли целую виллу. Конечно, небольшую, но совершенно уединенную, спрятанную среди пальм и фруктовых деревьев, от которой мощеная белым камнем дорожка вела к собственному пляжику. Атмосфера шикарной деревни на островке и в отеле сразу понравилась Лизе и очень раздражала Бориса, но через день он привык, и даже согласился надеть костюм пирата на особую вечеринку-карнавал. А потом, осатанев от несусветной дозы виски бешено и страстно любил свою “стрекозу”, содрав с нее атласные штанишки и сломав ломкие крылья, остовы которых ветер долго гонял по белому песку. И Лиза принимала в свое тоненькое тело всю страсть и ненависть мужа, извиваясь от впервые почувствованной сладости.
Глава 12. Зеленые камни
В комнате Руслана опять было душно, горел только ночник, но этого, в принципе, было достаточно. Парень лежал на кровати, задрав подбородок к потолку, так лежат, обычно, покойники. Иногда Лизе казалось, что сын не то чтобы умер, просто он живет совершенно в ином мире и никого в него не пускает. Он даже смотрел куда-то внутрь себя, поэтому цвет его глаз не был ярким, они были похожи на погасшие каре-зеленые лампочки, тусклые и немного пыльные. Лиза села на стул около кровати, положила ладонь на руку сына, чуть сжала. Руслан не ответил, правда у него чуть дрогнули ресницы, скривился уголок рта, и на лбу пролегла морщина, глубокая, как будто у старика.