Кровь и честь - стр. 33
– Как вы думаете, кто вызвал эту бурю? – спросил он наконец Гавейна.
Рыцарь сдвинул брови, немного подумал, а потом ответил:
– Высшая Магия сильнее, чем магия Крови. Поле ее применения, может, и уже, но все-таки в ней есть нечто такое, что мне очень не нравится. Трудно даже сказать, сколько народу заинтересовано в том, чтобы мы не добрались до Полуночного Замка. Извините, что не могу выразиться конкретнее, но замок просто кишит колдунами и ворожеями того или иного типа. Давайте смотреть на все более оптимистично.
Джордан с подозрением уставился на собеседника.
– Что вы под этим подразумеваете?
– Раз кто-то так старательно пытается уничтожить нас, значит, он верит, что вы настоящий принц Виктор, а из этого следует, что наш план срабатывает.
– Замечательно, – подытожил Джордан, – просто прекрасно! Что-то я не слышал про всех этих могущественных врагов, когда Родрик предлагал мне роль.
Гавейн ухмыльнулся и, оставив в покое уже пришедших в себя лошадей, отправился прочь, что-то высматривая среди торфяников. Джордан пошел следом, понурив голову.
«Надо, надо было мне, дураку, попросить сотню тысяч дукатов, когда подвернулась возможность…»
Он остановился рядом с Гавейном, и двое мужчин какое-то время хранили молчание. Торфяник казался особенно спокойным и даже мирным после того, как прошла буря.
– А это правда, что Верховный маг подарил вам секиру? – спросил наконец актер.
– Много воды утекло с тех пор, – ответил рыцарь. Произнося эти слова, он смотрел куда-то вдаль и словно видел прошлое. – Я был капитаном гвардейцев и сражался за Лесное королевство во время пограничной войны с Герцогством под горой. То была даже не война, а войнишка, которая не принесла никому ничего хорошего. Но я оказался в нужном месте в нужное время и сумел стать героем. Король Иоанн посвятил меня в рыцари, а колдун изготовил для меня эту секиру. Это доброе оружие. Лезвие никогда не тупится, и никакой металл не может устоять против него. Но, что еще важнее, благодаря ему меня не берет колдовство, хотя по виду это просто секира. Может, из-за нее мне и удалось так долго продержаться в Полуночном Замке.
Джордан задумчиво посмотрел на своего собеседника. Пограничная война закончилась ко всеобщему удовольствию приблизительно тридцать шесть лет назад. Если тогда Гавейн был капитаном, то теперь ему должно быть далеко за пятьдесят. В лучшем случае. Для человека такого возраста он был в превосходной форме. Кроме всего прочего, он был еще и чрезвычайно скромен. Короли не посвящают в рыцари обычных солдат только за то, что они проявили храбрость в бою. Что бы там ни сделал Гавейн, это должно было быть чем-то особенно впечатляющим. И в то же время в голосе Гавейна слышалась какая-то скрытая горечь… Джордан не мог бы объяснить ничем, кроме разве что актерской интуицией, почему он вдруг почувствовал, что может доверять этому человеку.
– Скажите, только скажите мне правду, Гавейн, – произнес Джордан негромко, – во что я все-таки впутался? Могу ли я доверять людям, на которых работаю?
Рыцарь долгое время молча смотрел куда-то вдаль поверх торфяников.
– Вам заплатят огромную сумму, – сказал он наконец, – делайте хорошо вашу работу, не забывайте держать глаза и уши широко раскрытыми, тогда вы сумеете выбраться из этой истории богачом, что вам как раз и нужно.