Кровь и черника - стр. 22
– Вы можете нанести ребенку психологическую травму, – нахмурился Олег.
– Еремей Галактионович опытный профессионал, – продолжал стоять на своем Баринов. – Я даже не побоюсь назвать его педагогом. Уверяю вас, я испытал его педагогический талант на себе!
– Это очень заметно, – с явной иронией отреагировала Алевтина.
– Ну хорошо, – предложил компромисс, понявший иронию, но в интересах дела, скрывший обиду сержант. – Задайте сами вашей дочери вопросы, которые озвучит Еремей Галактионович, но непременно в его присутствии.
Алевтина задумалась, она, видимо, колебалась.
– Хорошо, – наконец принял решение отец. – Но пусть следователь придет сюда, лучше задать свете вопросы в домашней обстановке.
– Никуда не уходите, – вздохнул Баринов. – Я передам ваше предложение Еремею Галактионовичу.
– Беда с этими детьми, – выслушав лейтенанта, сказал Макушкин. – Ну, делать нечего, пойдемте к этим Штеменко.
– А их вы будете допрашивать? – с живейшим интересом спросила Ленка.
– А вам это важно? – проявил наивность бесхитростный лейтенант.
– Конечно, – не стала вводить его в заблуждение сплетница. – Видите ли, я думаю, здесь Еремею Галактионовичу будет удобнее допрашивать свидетелей, – в последний момент она попыталась замаскировать свое любопытство ведущей кумушки.
Однако всё было слишком уж прозрачно и даже не отличавшийся проницательностью Макушкин понял истинные мотивы гостеприимства хозяйки.
– Я склоняюсь к тому, что вы правы, – важно-дипломатично заметил он. – А вы не могли бы предупредить этого Рулькина, что я хочу его допросить, когда закончу со Штеменко.
– Да, конечно, – искренне обрадовалась Ленка. – Я сейчас и схожу, делать-то мне всё равно нечего. Только не Рулькина, а Рулеткина.
– Слушайте, когда же она занимается огородом?! – спросил по пути к дому Штеменко у следователя сержант.
– Лучше думай о рабочих моментах и не ломай голову над посторонними проблемами, – строго посоветовал младшему коллеге опытный педагог.
– Не надо нам тут потусторонних проблем, – внезапно раздался рядом с ними укоризненно-веселый мужской голос.
– А, э-э-э… при чем тут потусторонние проблемы – пробормотал растерявшийся от неожиданности Макушкин и зачем-то непроизвольно поправил очки.
– А вы собственно, кто? – уже более решительным тоном выдал довольно странную формулировку, с точки зрения сержанта, следователь.
– А я Рулеткин, – не стал скрывать свою личность прохожий. – Местный житель, и более того – гражданин Российской Федерации.
За его веселостью уже вовсю маячила развязность.
– Ах Рулеткин, тот самый Рулеткин? Вы-то мне и нужны! – обрадовался Макушкин.
– Зачем это?! – слегка оторопел гражданин Российской Федерации, делая шаг назад.
– Еремей Галактионович Макушкин, следователь прокуратуры, мне надо вас допросить.
– Это зачем еще?!
– По поводу обнаружения трупа в лесу.
– А-а, – успокоился Рулеткин и даже махнул рукой. – Я думал что-то серьезное.
– Убийство, по-вашему, это несерьезно? – глаза у Баринова чуть не вылезли на лоб.
– Вот что, Федор, – успокоил подчиненного деловым тоном Макушкин. – Идите к Штеменко и скажите, что я скоро к ним приду, а пока воспользуюсь оказией и допрошу этого субъекта Российской Федерации, пока он окончательно не нализался.
– Как скажете, Еремей Галактионович, – и Баринов направился к дому Штеменко.