Крольчатник - стр. 21
"Маришкину заимку" Марина в детстве читала, хотя сейчас уже ничего не смогла бы оттуда припомнить, кроме, разве что, того факта, что главная героиня была ее тезкой.
– Ну вот. Самая знаменитая у него "Воля". Роман, понимаешь, эпопея в пяти томах. – Валерьян, не удержавшись, хмыкнул. – За нее ему Ленинскую премию дали. На эти деньги Аленин папа сразу себе дом и отгрохал. Ух, и дом! – опять оживился Валерьян. – Да что я тебе говорить буду, сама скоро увидишь.
– Туалет, небось, на улице? – язвительно поинтересовалась Марина.
– Вот и фиг попала! И туалет в доме, и даже ванная есть! – торжествующе сказал Валерьян.
– Это надо же, какое чудо! – протянула Марина все в том же тоне.
– Можно подумать, у тебя есть из чего выбирать! – вспылил, наконец, Валерьян, и оба они замолчали.
Помолчав, Марина спросила:
– Значит, мы сейчас едем к Алене?
– Да не к Алене мы едем, а ко мне, понимаешь, ко мне! – Валерьян окончательно рассердился. – Алена там теперь не одна живет!
– Понимаю, еще там, наверное, живет Денис.
– Да ничего ты не понимаешь! Там сейчас целая куча людей живет. Женька, например. Но тут так просто не расскажешь. Вот ты с ней познакомишься, и тогда уж она сама тебе про себя объяснит – кто она и откуда. Еще Илья у нас есть, он там, правда, не постоянно, ну, как и я, впрочем. Вообще, знаешь, мужчины там – существа приходящие, хотя кто-нибудь всегда есть, девчонок мы одних на ночь не оставляем, не город все ж таки. А так… – Глаза Валерьяна подернулись мечтательной дымкой. – Крольчатник там у нас. Место для женщин с детьми. У Алены вот Кит с Сонькой, у Женьки – Димыч, да у всех кто-нибудь есть. Ну, или будет. И, знаешь, Марина, – сказал Валерьян неожиданно охрипшим от волнения голосом, каким он ни разу еще не говорил с нею. "Сейчас, – подумала Марина, холодея, вот сейчас он наконец-то скажет, что любит меня, и тогда… А то о чем еще можно говорить таким голосом и с такими глазами?"
Но Валерьян сказал совсем не это.
– Марина, – повторил он, теперь уже еле слышно, – ты себе просто не представляешь, ты не можешь себе представить, как мне важно, что теперь в нашем крольчатнике будет наконец-то и мой, собственный мой крольчонок!
О! Это ведь было совсем не то, что она ожидала услышать. И все-таки это было такое то, какого Марина и вообразить себе никогда бы не смогла. Она вспыхнула, наскоро облизнула губы и, чтобы не дать себе – что? закричать? заплакать? – быстро, тоже чуть охрипшим голосом заговорила:
– Ну, а кто еще там у вас есть? Ты же сказал – много народу?
Валерьян посмотрел на нее тоже чуть повлажневшими глазами, дернул кадыком, точно сглатывая комок в горле, однако все-таки собрался и продолжал:
– Ну, еще у нас есть сестренка Олюшка. Она старше нас всех, ей двадцать пять лет, и у нее уже пятеро детей. Александр Денисович – это Алениного папу так зовут – говорит, что она за всеми нами присматривает, и что он ей больше всех нас доверяет. Вообще-то Сан Денисыч мужик не промах, но тут-то он, похоже, именно вот дал маху. Из всех нас, по-моему, Ольга – самая сумасшедшая. Зато видела бы ты, как она детей рожает! Вот бы тебе у нее поучиться – я б тогда и за тебя, и за крольчонка своего во как был бы спокоен!
– А ты что, видел, как она рожает? – затаив дыхание, переспросила Марина.