Кризис среднего возраста - стр. 17
Она вошла в его залитую лунным светом комнату, движимая, как ей тогда казалось, исключительно состраданием.
– Жалеть меня пришла? – хмуро спросил Артем. – Уходи. Мне не нужна твоя жалость.
– А мне нужна, – сказала Аня и скинула халатик. – Пожалей меня, Тема…
Она скользнула в его узкую койку, под тонкое солдатское одеяло, и так сильно дрожала, что надо было немедленно обнять эту глупую, верную, как щенок, Аньку, которая весь день самоотверженно его спасала от маяты, от самого себя. Объятие оказалось таким крепким, что разомкнуть его удалось как раз через неделю. Но к тому моменту они уже были вместе и хотели смыкать его снова и снова – и он, плененный прелестью новизны, и она, завороженная волшебно сбывшимися мечтами.
– Зачем тебе это нужно? – недоумевала потом Анина мама. – Что и кому ты пыталась доказать? Какие чувства вас связывают?
– Она его за муки полюбила, – пояснила Аня, – а он ее – за состраданье к ним.
– Эта повесть имела печальный конец.
– Печальный конец был у Ромео с Джульеттой. А мы уже вышли из этого проблемного возраста, – парировала дочка.
– О да! – сардонически усмехнулась мать. – Роль Дездемоны тебе подходит гораздо больше.
– Боишься, что рано или поздно он меня придушит?
– Или он, или Зоя. Или оба вместе. Что тебя больше устраивает?
– Надеюсь, что ты не Кассандра.
– Хотелось бы верить.
– Я очень люблю его, мама. Очень.
– Я знаю…
Аня была девушка начитанная, но в отличие от других библиофилок предпочитала не мечтать, а действовать. Вот почему, окончив в начале девяностых факультет книговедения Московского полиграфического института, она отказалась от предложенной аспирантуры и ринулась в круговорот жизни. Привычный мир рушился, распадался на куски, полки пустовали, зарплаты не платили, и правили балом совсем другие, жесткие, законы. Люди разбегались в поисках лучшей доли, а бесхозной социалистической собственности было как грязи, и только ленивый не тянул к ней руку.
– Давай смотреть на вещи реально, – говорил Артем. – Только специалист высочайшего класса – и то лишь в определенных сферах – может по уровню доходов сравняться с владельцем собственного бизнеса. Я намерен делать карьеру, а не деньги, потому что люблю свою работу и хорошо ее знаю. А ты, если захочешь, можешь неплохо раскрутиться в своем деле, поскольку книги – непреходящая ценность, востребованная во все времена и при всех режимах.
– А что я могу без начального капитала? – пожимала плечами Аня.
– Акционируйте магазин…
И Аня, пройдя путь от товароведа до директора, преодолев несокрушимые, как линия Маннергейма, бюрократические препоны и чиновничий произвол, пережив бандитские наезды, минуты слабости и отчаяния, стала совладелицей книжного магазина. Ей исполнилось тридцать семь лет, она была успешна и считалась счастливой, потому что имела полный комплект составляющих этого самого счастья: очаг – они жили в трехкомнатной квартире ее родителей, которые переехали к бабушке в Ильинку, когда родилась Стася; стабильную работу, дававшую к тому же неплохой доход; маленькую дочку и образцово-показательного мужа, любимого и вроде бы любящего.
Вот это «вроде бы», непреходящее мучительное сомнение, лишало покоя и отравляло жизнь. Ведь давно известно – не имея реальных поводов для страдания, человек найдет себе вымышленные и возведет их в степень настоящих. Она винила себя в том, что, воспользовавшись ситуацией, женила на себе Артема, и тот поддался от безысходности и обиды на Зою. Но однажды, полюбив по-настоящему, он уйдет и не оглянется ни на нее, ни на Стасю.