Криптия - стр. 38
Он собирался каким-то образом обыскать комнату Клиаха. Купец, вместе со слугой, был главным подозреваемым. Он же считал димнийца шпионом, который убрал соперника. Клиах с самого начала согласился на обыск. Это могло означать – что либо он хитро попрятал улики, либо невиновен.
Теперь приходилось склоняться ко второму варианту.
Из-за двери слышались спорящие мужские голоса. Ланасса чуть помедлила, размышляя, стучать ли – ведь это было ее заведение, она могла без церемоний входить куда угодно. Потом все же постучала.
Из-за двери высунулась растрепанная голова Эрке.
– Кого еще демоны… а, хозяйка дорогая!
Его единственный глаз нагло уставился в лицо Ланассе. Она вспомнила, как Дуча пожалела, что тот не пришел на «складчину». Хотя нечего отвлекаться на посторонние мысли.
– Позови-ка мне господина Гатталу, и побыстрее.
– Это рыжего, что ли? Вот правильно, достал уже. Как будто не сухарями и портянками распоряжаться привык, которые до него со складов не сперли, а… не знаю… прямо верховный дознаватель имперский!
– Не умничай, бельмастый.
Эрке нахмурился – светлая бровь приспустилась к незрячему глазу. Ланасса ожидала, что он скажет какую-нибудь пакость в ответ, но телохранитель смолчал и скрылся за дверью, а через мгновение в коридор вышел Варинхарий.
– Что?
Она не дала договорить, приложила палец к губам и потащила его за собой в ту часть коридора, откуда их никто не мог подслушать. И сообщила новость о находке. Варинхарий почти беззвучно выругался. Потом спросил:
– Ты уверена, что это его вещи?
– У меня глаз наметан.
– А сам он где сейчас?
Ланасса вдруг сообразила, что не знает. А ведь это был сейчас самый важный вопрос. Она постаралась припомнить, кто и где сейчас из слуг и постояльцев. Огай и Рох несут стражу, Гордиана и Торка она видела, когда пересекала двор, Боболон на кухне, Дуча ему помогает, Нунна в зале, там же вроде и сказитель болтался… Клиах и Эрке только что препирались с Варинхарием.
– Должен быть у себя, больше негде.
– Вот что – надо проверить. Сама не суйся, пошли кого-нибудь из девок. Если он и впрямь у себя – жди меня, если скрылся, подымай тревогу. А сам я пока на конюшню сгоняю, мало ли что…
Спустившись вслед за ним, Ланасса поразмыслила, под каким предлогом можно будет заслать прислугу к Шуасу. Густой запах похлебки, доносившийся с кухни, привел ее к единственно верной мысли. Боболон готовит… Варятся кости и потроха вчерашнего поросенка (гляди-ка, и ничего ему это не напоминает), туда же для остроты и пряности – лук и чеснок, да разнообразные травы, завезенные из Степи, да мука для густоты. Без изысков, но вкусно. И то – убийство убийством, а обед по расписанию. Прошло уже несколько часов, как гости что-то проглотили, и вряд ли они настолько нежны душою и желудком, что откажутся от трапезы. Сама Ланасса не была голодна, однако она вообще ела мало – да это и не имело сейчас значения.
– Нунна, сходи-ка к господину Шуасу… ну, к толстому, из Батны… и спроси, будет ли он внизу обедать или ему в номер обед подать?
Нунна уже настолько оправилась после утренних потрясений, что, судя по выражению личика, готова была вопросить: «И что он за цаца такая, этот господин Шуас, что ему отдельно подавать надо?» Но вовремя вспомнила, что была уличена хозяйкой в обмане и следует вести себя потише.