Криминальная тайна века. Дело Ракстона: хроника расследования одного из самых жестоких преступлений в истории криминалистики - стр. 10
Со своей стороны, Белла была хорошо осведомлена о настроениях и чувствах своего мужа. Ее не интересовали другие мужчины, но она поистине любила жизнь, любила общаться с разными людьми, любила живые, остроумные разговоры. Ей нравилось быть желанной, и она дорожила своей независимостью и амбициями. Ее по-прежнему сильно влекло к мужу, она любила своих детей и свой комфортный образ жизни в Ланкастере, но она не могла жить взаперти, и ее беспокоило все более жестокое и непредсказуемое поведение Ракстона.
Она подумывала о том, чтобы уйти от него, даже пыталась вернуться насовсем в Эдинбург, но из этого ничего не вышло. В глубине души она знала, что не сможет этого сделать. Она помнила, как муж однажды в шутку сказал: «Мы из тех людей, кто не может жить вместе, но и не может жить друг без друга». Она знала, что это правда – ей просто придется как-то мириться с их отношениями, по крайней мере, до тех пор, пока дети не вырастут. Тогда у нее будет больше возможностей, и она спокойно встретится лицом к лицу со своей семьей в Эдинбурге, зная, что сделала все возможное, и не ее вина, что отношения со вторым мужем тоже потерпели крах.
В те выходные она видела, что Ракстон напряжен, но была полна решимости ехать в Блэкпул на встречу с сестрами. Ей хотелось бы остаться там на ночь, но она знала, что из-за этого наверняка будут проблемы. Она решила ехать на машине и вернуться домой в субботу вечером, надеясь, что в этом случае дело не закончится ссорой, потому что ее не будет дома всего один день. Она собиралась оставить детей с Мэри, которая должна была готовить и вести хозяйство, пока Белла будет в отъезде. Это был неплохой компромисс, и в любой другой день он бы сработал. Но суббота, 14 сентября 1935, года была совсем не обычным днем.
Мэри – служанка Беллы
Для Беллы день начался достаточно хорошо. Она встала рано утром, вместе с детьми, как всегда полная энергии. Они рано позавтракали, и она уехала в Блэкпул в радостном предвкушении предстоящего дня. Мэри одела детей и вывела их на улицу, чтобы в доме было тихо, пока доктор будет работать. Когда она вернулась, в очередной раз была поражена переменой, которая неизменно происходила, когда Белла уезжала: в доме было так мрачно, будто погас свет. Мэри совсем не хотелось проводить день в компании своего угрюмого работодателя.
Если для Беллы день начался хорошо, то о Ракстоне этого сказать было нельзя. Он плохо спал и попытался выразить свое недовольство запланированной однодневной поездкой Беллы, повернувшись к ней спиной в постели. Она, казалось, ничего не заметила. А потом его снова начали мучать кошмары, да такие яркие, что он, проснувшись и лежа в постели без сна, не мог отделить реальность от этой воображаемой обиды. Он не присоединился к Белле и детям за завтраком, а когда, наконец, поднялся и оделся, то чувствовал себя разбитым и раздраженным. В доме было тихо. Он знал, что Мэри ушла с детьми. Знал он и то, что, когда они вернутся, Мэри будет ходить по дому крадучись, стараясь по возможности избегать встречи с ним.
Дом на Далтон-сквер, 2 представлял собой большое каменное здание в георгианском стиле с внушительным фасадом, вполне подходящее своим видом для того, чтобы в нем располагалась приемная врача. Кабинеты, где Ракстон принимал пациентов, находились на первом этаже, а жилые комнаты – на втором и третьем. На втором этаже располагалась большая роскошная гостиная и личный кабинет Ракстона, на верхнем – спальни, ванная и детская, а также комната няни. Кухня и судомойня находились на первом этаже в задней части здания, и к ним примыкали два просторных дворика с угольными погребами и хозяйственными постройками. Внутри дома этажи были соединены внушительной полукруглой лестницей. Холл и лестница были устланы коврами и роскошно декорированы множеством прекрасных антикварных изделий.