Криминал-шоу. Повести - стр. 2
На кухне Игорь первым делом выудил-таки фляжку «Дербента», глянул – да, пустая. Ну что ж, ещё благо, что в холодильнике пол-литра минералки дожидается… Что за чёрт! Понятно, Зоя Михайловна из вредности выпила – до капельки. Пришлось набирать Н>2О из-под крана. Игорь, выпив кружку залпом, нацедил вторую и пил уже маленькими глоточками, гася пожар внутри. Искоса он поглядывал на себя в большое круглое зеркало, висевшее сбоку от мойки. Да-а-а, видок… Усы, как всегда после пьянки, почему-то жёстко топорщатся во все стороны, глаза совсем заплыли – монгол монголом. Хорошо, что не так давно, к своему сорокалетию, Игорь справил себе наконец очки со стёклами-хамелеонами, есть теперь за что мешки подглазные прятать. А седины-то, седины-то – мамочка моя! А морщин-то – Боже мой! Да неужто – всё? Неужели юность-молодость прошла и миновала?..
Игорь сам знал-видел – за последнее время сдал он сильно. Если раньше он всегда лицом отставал от своего паспортного возраста, то в последние пять лет, после нелепой смерти сына, он догнал самого себя в возрасте, а теперь и стремительно обгоняет. Он мысленно увидел себя со стороны, с расстояния: в тесной кухоньке, забитой белыми шкафами, столами, холодильником, стоит перед зеркалом голый, в одних тапочках, сорокалетний гомо сапиенс, имеющий университетский диплом и престижную профессию тележурналиста, от которой его отлучили, стоит, дрожащий с похмелья, тощий, небритый, кривящийся от головной боли и не имеющий цели впереди…
Стоп, милые мои! Стоп, голубчики! Как это не имеющий цели, когда в укромном местечке лежит последняя, но весомая заначка в пять рублей?!
Шутка, конечно. Пятёрка – это по-старому. По-нынешнему, значится, – пять сотен, пять голубеньких легковесных бумаженций, сложенных пополам и таящихся в футляре фотоаппарата «Зенит», который висит под самым носом Зои Михайловны, сбоку на стеллажах.
Так, быстренько, быстренько одеться, побриться (ну как же небритым на улицу выйти, мы же энти – как их? – ынтыллихенция!), баночку, баллончик трёхлитровый сполоснуть надо, крышку плотную подобрать… А деньги-то! Денежки-бумажки чуть не забыл – вот хохма!
Игорь двигался всё суетливее, нервознее – во рту прямо-таки уже чувствовался терпкий вкус пива. Он выкорябал ассигнации из фотоаппарата, машинально глянул на счётчик – плёнка есть, ещё двенадцать кадров. Игорь уж и позабыл, когда последний раз взводил затвор «Зенита».
Накануне то и дело брызгал дождь. Игорь помнил: когда он брёл ночью нах хаус, то его на Набережной прихватил дождевой душ, пришлось даже под липой пережидать, обхватив-обняв её древесные бёдра. Было хмуро и сейчас, утром, но пока не капало. Эх, кабы солнышка кусочек, всё, глядишь, светлее на душе бы стало. В таком состоянии, как сегодня, Игорь улицу не любил. Вообще весь мир не любил.
Он, искоса, нервно поглядывая из-под затемневших очков на прохожих, заспешил через Интернациональную. Как раз напротив его подъезда начиналась улица Кооперативная, и на ней в третьем доме от угла, в подвале, находился пивной бар. Совсем рядышком: о чём ещё мечтать похмельному человеку?
Игорь уже перескочил широкую, как дружба между народами, Интернациональную, тщательно избегая сближения с бешеными авто, уже снял лишнее напряжение с себя, ступив на тротуар, как вдруг увидел «Жигули» прямо перед носом. Он еле успел отскочить, но «девятка», ухнув колесом в рытвину на газоне, достала его грязными брызгами, заляпала джинсы. Мать твою так! На этом перекрёстке проезда не было – стояли поперек бетонные клумбы и железный парапет. И вот, пожалуйста, наглые сволочары на колёсах придумали выруливать на главную улицу прямо через газон и по тротуару.