Крик сквозь стену, или Вернуть бы тех, кого забрали небеса - стр. 22

– Это переходный возраст, пройдёт. Нужно перетерпеть. Все через это проходят.

– С ней что-то не так, – била я тревогу всё сильнее и сильнее. – Что-то происходит…

Я и подумать не могла, что это наркотики. У меня не было опыта общения с наркоманами, и казалось, что эта беда приходит только в неблагополучные семьи, когда ребёнку уделяется слишком мало времени. Я же проблемами дочери буквально жила и носилась с ней как дурень с писаной торбой.

Я как могла шла на сближение, но дочь всё дальше и дальше от меня отдалялась. Иногда она приходила домой в странном состоянии, я догадывалась, что здесь что-то не так, но не понимала, что именно. Думала, это алкоголь, заставляла её дыхнуть. Но запаха перегара не было, и это приводило меня в полное недоумение.

Один раз я уловила, что Вера курила, правда, тогда она убедила меня, что я ошиблась. Дочь наврала, что попробовала всего один раз, но сказала, что многие девочки курят, прячась за школьным забором.

– А как же они попадают за забор, ведь территория школы охраняется, повсюду камеры, серьёзные охраннники?

– Да ерунда это всё, – махнула рукой дочь.

– Как это ерунда?!

– В заборе есть дыра. Все через неё бегают за территорию курить.

– Как дыра? Почему охрана не знает, что в заборе дыра?

– Да никому ничего не надо. Все всё прекрасно знают, только делают вид, будто не замечают.

– Как же так? Я же такие деньги плачу…

– Ну их только деньги и интересуют, а на остальное наплевать.

Я тут же побежала к школьному психологу и стала выяснять, как могли допустить подобное.

– Когда я отдавала вам своего ребёнка, вы уверяли, что в вашей школе строгий запрет на курение. Даже за одну сигарету исключают из школы. Оказывается, у вас половина школы курят. Это что получается, полшколы нужно исключить?

– Ну, да… Есть такая проблема. У нас много трудных детей. Ваша дочь, к сожалению, тянется именно к таким. Курение мы не поощряем и очень строго за него наказываем.

– У меня создаётся впечатление, что у вас трудных детей гораздо больше, чем «лёгких». Дырку-то в заборе нужно заделать. Вы про неё знаете?

– Знаем. Мы с ней боремся.

– С дыркой?

– Постоянно её латаем, заделываем, но дети сейчас пошли хитрые, снова выламывают. Прямо не знаем, что с этим делать.

– Вы сейчас думаете, что говорите? – Я почувствовала, как у меня перехватило дыхание. – Может, стоит заварить эту проклятую дырку навечно? А то получается, все об этом знают, но никто ничего не предпринимает, а если и предпринимает, то чтобы глаза замазать.

– Мы устраним эту проблему, – пообещал психолог. – И продолжим активную борьбу с заядлыми курильщиками.

– И всё же я не понимаю, что происходит с моей дочерью. Она так сильно изменилась…

– Не нервничайте. У нас целый штат психологов-консультантов. Мы держим ситуацию на контроле. Уверяю вас, это такой сложный переходный возраст.

– И что мне делать?

– Ждать, пока он закончится. Доверьтесь нам. Ваша дочь в надёжных руках. Тут работают профессионалы.

В выходные я вытаскивала дочь в кино, а после просмотра фильма шла с ней в кафе, чтобы узнать, как у неё дела.

– Ты какая-то странная в последнее время… – не могла я не поделиться своими переживаниями.

– Нормальная.

– А почему плохо учишься?

– Не хочу.

– Что значит – не хочу? Я тоже многого не хочу…

– Надоело мне это всё. Эти рожи преподавателей, нравоучения…