Кричи громче - стр. 30
Титова… Святоша… Моя Маруся…
Вашу мать…
Она ощущает мое безудержное возбуждение. Стоит качнуть бедрами, мне в рот перетекает ее резкий вздох, а следом – низкий дрожащий стон. И все же расслабляется и предоставляет возможность полноценно чувствовать ее тело. Рвусь твердокаменным членом ей между ног. Толкаясь в девственную промежность, норовлю пробить не только разделяющие нас слои ткани.
Я, мать вашу, хочу лишить ее невинности. Хочу завладеть ею. На всех правах себе забрать.
«Сайонара, бой[1]», – проскальзывает в пустой голове голосом папы Тита.
Выходит и заходит, да.
Выпуская Машкины руки, ловлю обратно ладонями, едва она их только начинает опускать. Припечатываю к матрасу по бокам.
Моя она. Здесь, в этом гребаном бункере, только моя.
Поцелуй с моей подачи становится интенсивнее, напористее и откровеннее. Мы тяжело дышим друг другу в рот. Лижем. Посасываем. Прикусываем. Толкаемся языками.
Машка… Маруся Титова… Моя святоша…
Не могу поверить, что все это происходит в реальности. По ощущениям понимаю, что не очередной сон. Нет, это чистейшее сумасшествие. Не просто ядерная смесь. Неразбавленный атомный концентрат. Он выжигает все, что было и есть. Приносит совсем новые крайности.
Я не знаю, чем это закончится. Не думаю. Не могу думать. Уверен, что и святоша мало что сейчас соображает. На все сто отдается неуемному урагану эмоций.
Такие уж мы. Суждено нам друг друга любить или покалечить, сделаем то и другое на совесть. И здесь уже нас никто не остановит.
Со знакомым гулом вырубается электричество, и мы с Титовой, словно застигнутые на месте преступления воришки, буквально отлетаем друг от друга. Точнее, я отлетаю, а Машка – с дурной силой дергается вверх по кровати. Слышу, как головой к изголовью прикладывается.
– Черт… – единственное, что звучит между нами.
Больше не произносим ни слова. И без того слишком много сегодня наговорили, а после – наделали…
Эмоции продолжают колошматить тело и душу, даже когда перебираюсь на свою кровать.
Машка… Моя Титова… Моя…
Она отвечала… Мы целовались… Она рядом… Она так близко…
Вкус ее и запах до сих пор ощущаю.
Хочу еще. Хочу еще больше. Хочу.
Как теперь тушить это пожарище? Как?
Это же Титова.
Завтра нам с ней предстоит смотреть друг другу в глаза. А через какое-то время, надеюсь, уже скоро, смотреть в глаза матерям и отцам.
Полный пиздец…
[1] Прощай, парень.
15. 14
Мария
Этой ночью мне некогда бояться. Слишком много отвлекающих факторов. И все они внутри меня. Оголтелые эмоции: незнакомые, жгучие, бурные… Они переполняют. Бьются в груди, словно плененные птицы.
Он меня целовал. Не могу прекратить об этом думать. О своих таких странных и таких ошеломительных ощущениях.
Это ведь мой Ярик…
Зачем он это сделал?
Почему я так отреагировала? Зачем укусила его? Зачем спровоцировала? Что со всем этим теперь делать? Как прекратить воспроизводить все детали непродолжительного момента? Мой Ярик… Его вкус. Его запах. Тяжесть его тела. Тепло кожи. Все вмешалось и поразило меня, как неведомая смертоносная хворь. Да, я прокручиваю и прокручиваю эти воспоминания. И горю внутри. Лицо пылает. Спина и грудь покрываются испариной.
Так не должно быть.
Темнота гудит и вращается, словно я перебрала с алкоголем. Хоть я ни грамма не пила. Я… старательно вглядываюсь в царящий вокруг нас мрак. Прислушиваюсь к дыханию Яра. Спит? Не могу понять. Дыхание чуть громче, чем обычно, но ровное и глубокое. Наверное, уснул.