Криасморский договор. Торг с мертвецами. Том 2 - стр. 6
– Святилище, – предположил Белингтор, поднимаясь на ноги. – Смотри, как падает свет – прямо на край. И там вырезаны какие-то знаки.
Скала выдавалась вперёд в том месте, откуда подземная река выходила на поверхность.
– Это, должно быть, приток Лалль, – сказал подошедший Ганс и с опаской глянул вниз. – И я даже начинаю понимать, в какой стороне мы находимся.
– Юго-западнее? – Веззам обернулся на голос эрцканцлера и посторонился. Альдор ден Граувер с восхищением огляделся. – Священное место. В народе ходили легенды, что Эллисдор построен на месте древнего города, но подтверждений тому не было. Кажется, сегодня мы его нашли. Прекрасно. Это место нужно сохранить и укрепить.
Веззам поразился реакции эрцканцлера. Даже страдая от голода, даже находясь среди паникующих и озверевших от отчаяния людей, он каким-то чудом видел в первую очередь прекрасное. Восхищался и пусть на миг отдавался этому безмятежному любованию с такой страстью, словно и не было войны за стеной.
Альдор ден Граувер умел видеть красоту, а он, Веззам, всегда умел видеть, как можно использовать вещи для войны.
– Ваша милость, разрешите провести разведку?
– Разумеется, мастер Веззам.
Ваграниец отстегнул перевязь с оружием и принялся раздеваться.
– Вы собираетесь…
– Проверить, куда течёт река, и выходит ли она на поверхность.
– Бог мой, это безумие!
– Всё, что мы нашли сегодня – безумие, ваша милость. Узника нигде нет. Бегун он скверный, но пловец – отличный. И раз здесь его не нашли, наверняка он ушёл по реке. Заодно проверим, не разучился ли я плавать, – усмехнулся Веззам и, поклонившись Грауверу напоследок, прыгнул в воду.
– Прости, друг, лучшей могилки не будет. – Вал водрузил последний камень на импровизированный саркофаг из булыжников, что натаскал с берега. – Зато лежишь на холме, рассветы прекрасные. Речка, опять же, рядом. Жечь не буду, а то выдам себя. Да и вряд ли покойникам всерьёз есть дело до того, как их хоронят.
На берегу досыхала снятая с гонца одежда, если её можно было таковой назвать. Труп был босым: сапоги сняли ещё в лагере Эккехарда – видать, хорошо сохранились. Портки истрепались, зато приметную эллисдорскую ливрею, хотя она была заляпана смесью крови и какой-то бурой жижи, всё ещё можно было опознать.
Оно и к лучшему. Осталось раздобыть лошадь порезвее.
Темнело. Вал переоделся в высохшее тряпьё гонца, сверху накинул драный плащ, а старую одежду спрятал под лапник.
– Ну, пора.
Он бесшумно, как некогда учил его Черсо, подобрался к лагерю со стороны южных ворот. Замер, проморгался, привыкая к смене освещения. Костры и факелы загорались один за другим.
Ему ещё никогда не приходилось что-либо воровать, но Вал не сомневался, что конокрад из него был так себе. Да и наездником он себя считал посредственным, практиковался мало. Но выбора не оставалось. Самый ценный ресурс Эллисдора – время – иссякал с каждым днём.
– Этого я Кати рассказывать не буду, пробубнил он под нос и возвёл глаза к небу. – Хранитель милостивый, прости мне грех, что я вынужден совершить во спасение многих невинных душ. Прости и помоги мне.
Наспех осенив себя священным знаком, он подполз к частоколу и укрылся за выступом. Теперь осталось ждать.
Долгое время никто не входил и не выходил, а ночь окончательно опустилась на лагерь. Вал уже начал было думать, что сейчас ворота и вовсе закроют, разрушив все жалкие надежды на успех, но вдруг его внимание привлёк нараставший шум перебранки, доносившийся из-за ворот. Вал навострил ухо.