Крестовый поход детей - стр. 36

– Высота Железных врат равняется росту трех воинов, стоящих один на другом. Они защищают вход в огромное здание, в котором живет очень могущественный город.

– А большие своды, о которых я говорил, там есть?

– Насколько мне известно, здание за Железными вратами имеет только прямые углы. Я никогда ничего не слышал о сводах.

– Понимаешь, никто из нас никогда не бывал внутри него, – добавил Управляющий.

– Покажи мне, где они. В какой стороне, – попросил Джон Ваганта.

Молодой человек уверенно указал на точку на горизонте.

– Здание, которое я ищу, можно узнать по старинным статуям на фасаде. А из-под двух длинных сводов выходят рельсы. Это такие параллельные металлические линии. Как дороги из железа, – добавил Джон, осознав, что слово «рельсы» ни о чем не говорит ни одному из его собеседников.

Оба юноши покачали головой.

– Статуи там есть, это правда. Но я ни разу не видел этих «рельс», о которых ты говоришь, – заключил Вагант.

Джон Дэниэлс снова повернулся к гигантскому окну.

Он не проронил ни слова, пока в небе не исчез последний луч солнца и тьма – абсолютная тьма – не залила горизонт.

Он долго стоял молча.

Потом, не поворачивая головы, он произнес всего три слова: «Оставь нас одних».

Больше он ничего не сказал. И все же Вагант понял, что этот незнакомец, этот странный слепой священник, не нуждавшийся в глазах для того, чтобы видеть, хотел поговорить наедине именно с ним.

И Управляющий точно так же прекрасно понял, что его выгоняют из комнаты. Он хотел было возразить, но Вагант опередил его, обратившись к священнику:

– Если я поговорю с тобой, ты расскажешь мне, зачем пришел в Город?

– Да.

– Ты ответишь на все вопросы, которые я задам тебе?

– Да.

Несколько мгновений Вагант обдумывал решение.

Затем он сказал второму юноше:

– Оставь нас одних.

Управляющий чувствовал себя странно. С любым другим, в любой другой ситуации, он стал бы возражать. Но сейчас он чувствовал, что рядом с Вагантом и незнакомцем для него не было места. Что оставить их одних было единственно правильным решением. Как будто в какой-то части его мозга бесконечно пульсировали слова: «оставь нас одних, оставь нас одних, оставь нас одних…»

Как мантра, завораживающая и неотвязная.

С открытым ртом, держась за стены, чтобы не споткнуться, Управляющий вышел из комнаты и захлопнул за собой тяжелую бронированную дверь.

Находясь на лестнице с незажженной свечой, чтобы сэкономить воск, он впервые в жизни обратил внимание на шумы. Где-то в распахнутом окне жалобно, словно привидение, завывал ветер. Звуки, которые издавало здание, напоминали хруст костей.

Дон поежился в своей стеганой куртке и закрыл глаза. Если вдруг кто-нибудь – или что-нибудь – вдруг захотел бы схватить его, он желал оставаться в блаженном неведении до самого последнего момента.

– Я погашу свечу, – прошептал Вагант.

– Пожалуйста, – ответил ему Джон, – для меня это не проблема. Можно мне сесть?

– Только не на этот диван. Садись на другой.

Послюнявив большой и указательный пальцы правой руки, Вагант погасил пламя свечи и поэтому не увидел улыбку, появившуюся на устах священника.

– Так значит, в нем ты хранишь свою личную библиотеку? – спросил Джон, когда вокруг стало темно.

Вагант вздрогнул.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Они в этом диване. Но я все-таки не понимаю, зачем. Кроме тебя сюда ведь все равно никто не ходит. Ни друзья, ни девушки.