Крестовский, Елагин, Петровский. Острова Невской дельты - стр. 45
В 1899 г. горел бывший химический завод Ждановых на Петровском пр., 1, принадлежавший в то время купцу Рыкаткину. После пожара план починки помещений пришлось даже согласовывать с Городской управой, которая мало того что затребовала денег за утверждение проекта, так ещё и заставила снести несколько опасных с точки зрения пожарной безопасности сараев.
В начале 1900-х гг. сгорела обойная фабрика, располагавшаяся на самом берегу Ждановки (Петровский пр., 3), после чего она фактически прекратила своё существование. Часто полыхала и канатная фабрика Гота, особенно её деревянные корпуса. Пакля, из которой делали канаты, загоралась ещё быстрее, чем лес на складах, а смола, если вспыхивала, очень трудно поддавалась тушению. Несколько раз фабрика выгорала почти дотла, а после сильнейшего пожара 1900 г. пришлось заново отстраивать несколько корпусов.
Упоминавшийся нами пожар 1912 г. – один из самых крупных в истории Петербурга – уничтожил не только множество дач в районе Петровской площади и сам Петровский дворец времен Екатерины II, но и унёс немало жизней. Воспоминания тех лет расходятся в определении причин пожара. Кто-то говорит, что сначала загорелось на складах леса купца Любищева, а потом распространилось по всей островной территории, а кто-то утверждает, что первоначально вспыхнуло далеко от Петровского острова – у Литейного моста.
Вот как вспоминает этот жаркий, во всех смыслах, день М.И. Григорьев: «На левом берегу Невы, выше Литейного моста, загорелась одна из многочисленных барж с сеном. Сильный ветер стал далеко разносить горящие клочки сена, вспыхнули другие барки, поднялась паника. Пока вызывали пожарный буксир, огонь уже разлился вдоль всей набережной. Баржевые матросы прыгали в воду, увлекаемые проходящим здесь фарватером. Тут же, по несчастной случайности, стояла полная баржа с нефтью. Кто-то, потеряв голову, открыл люки, чтоб баржа не загорелась, выпустил нефть в воду. Широкое поле нефти поплыло вниз по течению. Вдруг она вспыхнула в одном месте, в другом, третьем. Её подожгли горящие клочки сена, которые разносил по воздуху ветер…».
Вот эта-то горящая нефть и поплыла по рукавам Невы, поджигая причаленные барки. Вспыхнул наплавной Исаакиевский мост, который, впрочем, был быстро потушен пожарными. В этом рукаве Невы нефть выгорела довольно быстро и более не принесла вреда, а вот в Малой Неве за Тучковым мостом наделала много бед. «За Тучковым мостом, – продолжает М.И. Григорьев, – где течение замедляется, горящая нефть дошла до множества барок, стоявших здесь не то что рядами – целыми кварталами. Некоторые из них были загружены пенькой для расположенной по соседству Канатной фабрики, другие привезли тюки дубильной коры для кожевенных заводов, третьи – лес и дрова. Барки вспыхнули, и начался огромный пожар на Неве. Ветер перебросил огонь на Петровский остров. Горели легкие постройки увеселительных аттракционов, сложенные на берегу дрова, заборы, деревья…»
Сгорели склады леса Любищева, несколько дач, дворец Петра I, однако ветер гнал огонь дальше на запад, к Петровской косе, где располагались склады нефти купца Ропса. Если бы и они вспыхнули – сгорел бы весь Петровский остров дотла. Но пожарным, на помощь которым пришли войска и самоотверженные жители острова, удалось локализовать огонь, остановив его вблизи завода Ропса.