Крестоносцы: Полная история - стр. 10
С 1072 года и до самой смерти, настигшей его в 1109 году на пороге семидесятилетия, этим правителем был король Альфонсо VI. Его называли el Bravo, Храбрый, и он был твердо намерен соответствовать своему прозвищу. Альфонсо владел коронами Кастилии и Леона, а также правил всей Галисией и частично Наваррой. По количеству принадлежавших ему земель и по известности он был самым выдающимся христианским монархом южнее Пиренеев. Один впечатленный хронист описывал его как «католика во всем». Тот же хронист писал: «Он так застращал злых людей, что они никогда не смели показаться ему на глаза»[8]{27}. Другой источник сообщает, что Альфонсо был «весьма силен как умом, так и телом, до той степени, что редко обнаруживается среди смертных»{28}.
Конечно, это была обычная лесть (в памяти испанского народа Альфонсо оставил по себе гораздо более бледную и менее романтическую память, чем его приближенный, Родриго Диас де Вивар, вошедший в историю как Эль Сид), но такое заискивание само по себе отражает тот факт, что Альфонсо господствовал над северными государствами так же, как аль-Мутамид над тайфами южной Испании. Альфонсо пришел к власти, свергнув с трона Галисии младшего брата Гарсию, а затем воспользовался насильственной кончиной старшего брата Санчо, убитого обманом во время осады. За свою долгую жизнь Альфонсо обзавелся пятью женами и двумя наложницами, сражался во множестве битв против христиан и мусульман и собрал впечатляющую коллекцию высокопарных титулов, включая обретенный в 1077 году титул imperator totius Hispaniae – император всей Испании, амбициозный, однако не вполне соответствующий истине: его империя простиралась от Атлантического побережья Галисии на западе до Барселоны на востоке, но ему так и не удалось покорить земли, лежавшие южнее реки Тахо. Тем не менее аль-Мутамид и правители ряда других тайф платили Альфонсо огромную дань, называемую «пария», чтобы он оставил их в покое. И пусть этот титул не вполне отражал политическую реальность, он совершенно точно указывал на цели Альфонсо: король жаждал раздвинуть границы своего королевства, и осмелиться встать у него на пути мог только правитель поистине неробкого десятка.
На протяжении второй половины XI века папский двор в Риме всеми силами раздувал аппетиты Альфонсо и подобных ему христианских владык. Безусловно, Рим и Испанию связывали древние исторические узы: покорение Испании было одной из основных задач расширяющейся Римской республики с III века до н. э. и вплоть до ее окончательного завоевания Августом в 19 году до н. э. После этого провинция почти полтысячелетия входила в состав Римской империи. К XI веку место консулов и тиранов заняли папы, но на уме у них были те же экспансионистские планы. С 1060-х годов понтифики один за другим проталкивали идею официально ввести христианские области Испании в лоно Римской церкви: окончательно вытеснить мосарабскую литургию, которую практиковали многие из подвергшихся арабскому влиянию христиан региона, заменить ее латинским обрядом и, прежде всего, отстоять свое право руководить религиозными институтами и собирать дань с живущих здесь христианских народов.
В этом отношении папы отчасти следовали моде, поскольку рыцарство, духовенство и рядовые паломники всей Западной Европы проявляли все больше интереса к территориям южнее Пиренеев. Солдаты не желали упускать возможность заработать деньжат, участвуя в регулярных мелких стычках между разномастными королевствами и тайфами. Монахи, соблюдавшие новый, реформированный в Х веке клюнийский устав (названный по месту происхождения, аббатству Клюни в Бургундии), все сильнее жаждали приобщить к нему испанские монастыри. Богобоязненные простолюдины, стремившиеся очистить свои души от греха, следовали в Галисию дорогой покаяния, известной под названием Путь святого Иакова: он вел к гробнице апостола в Сантьяго-де-Компостела, одной из главных святынь христианского мира. Путешествие могло быть опасным: французский путеводитель начала XII века содержит суровые предупреждения о смертельно опасной нечистоте воды в придорожной реке и о низкой морали местного населения, например, крестьян Наварры, которые «занимаются грязным распутством» со своими мулами и кобылами