Кремль 2222. Запад - стр. 37
– Да уж. – пробормотал Книжник. Про себя же подумал: как же это здорово – что обитатели Кремля в этом хаосе сумели сохранить и продолжают оберегать хоть какие-то крупицы былого знания! И как это худо – потерять связь со своими корнями. Нет, он просто обязан помочь Зигфриду и его народу!
– Послушай, Зиг. – заговорил было он, но вест вдруг отвлекся от созерцания пространства, захваченного Полем Смерти, и уставился на спутника, но как-то странно – будто глядя сквозь него. Жуткий был взгляд, нечеловеческий, что, наверное, и случается, коли примешь эту самую Капсулу смерти.
– Там что-то происходит,– сказал воин, с прищуром глядя на ближайшее здание, давным-давно развороченное прямым попаданием то ли снаряда, то ли ракеты,– А ну за мной – посмотрим!
Не задавая лишних вопросов, семинарист поспешил за вестом. Делать нечего – приходится доверять его особому чутью, подаренному смертельным снадобьем. Уже на ходу Зигфрид выдернул из ножен меч – и прибавил шагу, продолжая, тем не менее, двигаться почти бесшумно. Книжник начинал уже задыхаться от бега, в последний момент только вспомнив, что у него больше нет оружия – если не считать последних трех отравленных стилосов. Но не оставалось времени, чтобы испугаться,– воин уже перепрыгивал через груду обвалившегося кирпича, врываясь в темную неизвестность глубокого провала в стене чудом устоявшего полуразрушенного здания.
Их уже ждали. Книжник вполне готов был увидеть толпу разъяренных нео и даже какое-нибудь жуткое, неубиваемое создание вроде кио. Но бросившееся навстречу существо будто выскочило из ночных кошмаров.
Страшная, ожившая тряпичная кукла – вроде кукол вуду из книги о какой-то древней культуре. Только эта кукла была живая, злая и превосходно двигалась, размахивая двумя странными орудиями в виде сцепленных друг с другом железных брусков – по одному в каждой руке.
Секунду спустя наваждение пропало: резким взмахом меча Зигфрид снес Цтряпичной кукле» полчерепа. Из-под дикой мешанины разноцветных лоскутов хлестнула самая обыкновенная кровь. Выронив свои странные колотушки, «кукла» повалилась на бок, и тут же, прямо за падающим телом, возникло похожее существо. Тут же знакомо прозвенела спущенная тетива. И впервые Книжник в полной мере оценил то преимущество, что дарила весту страшная Капсула смерти: молниеносным, недоступным простому смертному движением воин разрубил на лету тяжелый арбалетный болт. Его половинки глухо срикошетили от стены, и у замотанного в рваные тряпки врага не было шанса заново зарядить оружие: вест походя, легким движением перечеркнул врага по диагонали – и устремился дальше. Ничего не успевший понять семинарист бросился было следом – и прямо ему в руки повалилась отрубленная половина туловища с плотно, как у мумии, замотанной головой.
Книжник заорал – от страха и омерзения: под слетевшими тряпичными обрывками на лице убитого скрывались отвратительные язвы. Отчаянно отбросив от себя кусок трупа, осторожно, по стенке стал продвигаться дальше. Рядом с головой в стену хлестко вошел и застыл, злобно дребезжа, толстый арбалетный болт – и это был, пожалуй, самый опасный для парня момент. Все взял на себя Зигфрид – Книжник не успел метнуть ни одного стила. Бой был скоротечным: воин четко и безжалостно расправился с бандой в странной экипировке. Ни одного лишнего движения не совершил вест. Удар параллельно полу от себя – одна перерубленная поперек туловища «мумия». Меч взлетел вверх и, описав петлю, устремился обратно, снеся новому врагу голову и руку с зажатым в ней широким тесаком. В следующий момент воин ушел вниз, уворачиваясь от коварного удара в спину, и, крутнувшись вокруг собственной оси, оказался лицом к лицу с последним живым противником. У того было два варианта: самый верный – бросить оружие и бежать. Но он выбрал второй – вскинув над головой изогнутый, зазубренный палаш, собрался вложить всю силу в мощный удар сверху. Зигфрид успел подняться на ноги прежде, чем обрушилась на голову вражеская сталь. И вместе с ним поднялся к потолку его острый клинок, легко, будто не было у него на пути упругой плоти врага,– от паха до замотанной в тряпье макушки. Две половины тела, орошая пол кровавыми потрохами, синхронно рухнули в пыль.