Кредо холопа - стр. 41
На уроке химии он одним движением угробил два микроскопа: на один микроскоп села муха, вторым Гриша попытался ее убить.
– Почему же при таких выдающихся способностях ты не продолжил учиться? – спросила Ярославна, уже откровенно издеваясь, но Гриша, чей взгляд зацепился за такую близкую и прекрасную грудь собеседницы, скрытую всего лишь тонкой блузочкой да бюстгальтером, потерял связь с реальностью и ни на что не обращал внимания.
– Да я хотел, – промямлил он, держа правую руку левой. Правая рука рвалась туда, к двум холмикам, только и ждущим, чтобы их погладили, потискали, увлажнили языком, левая, не вышедшая из-под контроля, держала ее и не пускала. – Хотел я, да. Но не сложилось…. И вообще, хватит уже обо мне говорить. Давай говорить о тебе. Так у тебя есть кто-нибудь, или нет?
– Почему тебя это так интересует?
– Шутишь? Ты себя в зеркале видела? Если видела, зачем глупые вопросы задаешь?
– Мне приятно твое внимание, но мне кажется, что в сложившихся обстоятельствах тебя гораздо больше должно интересовать что-то иное. Например, тот мир, в котором ты выполняешь свое задание. Или обстоятельства этого задания. И я не помню, чтобы ты хотя бы раз поинтересовался, что такое жезл Перуна и почему мы его разыскиваем. Не может быть, чтобы все это тебя не интересовало.
Гриша согласно кивал головой, пока Ярославна говорила, а когда она замолчала, он осторожно спросил:
– А у тебя точно третий размер, да? Угадал?
– Что ни оператор, то интеллектуал, – проворчала Ярославна. – Прошлый был такой же. Мог поддерживать разговор только на три темы: тачки, телки, пиво. И почему попадаются одни одноклеточные?
– Я не одноклеточный, – обиделся Гриша, про себя пытаясь вспомнить, интересовало ли его в жизни хоть что-то кроме тачек, телок и пива. Кажется, очень давно, еще до школы, он мечтал об игрушечной железной дороге. Гриша хотел сказать об этом, но передумал, поскольку игрушечный поезд это тоже, в некотором роде, тачка.
– С другой стороны, это может быть плюсом, – размышляла вслух Ярославна. – Чем меньше человек знает о своем родном мире, тем проще ему адаптироваться в чужом. Вот я едва ли сумела бы влиться в холопский коллектив, а ты там уже друзей завел….
– Э, хватит, блин, подкалывать! – обиделся Гриша, заметив глумливую улыбку Ярославны. – Холопом жить – с гигиеной не дружить. Тит тоже не виноват, что его помоями кормят и мыться не дают. А вот если его отмыть, мех сбрить, приодеть, посадить в крутую тачку, ты бы точно не устояла. Вот только перестанет ли он после всего этого вытирать зад ладонями, а ладони о бороду?
– Ты сказал, что он многое знает о жезле Перуна, – с сомнением произнесла Ярославна. – А что он может знать? То есть, откуда холопу что-то может быть известно о древнем артефакте? Вряд ли он видел какие-то старинные тексты….
– Тексты? – невесело усмехнулся Гриша. – Даже если Тит и видел древние тексты, он мог ими разве что жопу подтереть, потому что читать не умеет. И писать. И все остальное тоже. У него хорошо получается только воздух портить.
– Тогда откуда ему известно о жезле Перуна?
Гриша задумался, что бы такое соврать. Ведь ляпнул же, не подумав, теперь выкручивайся.
– Ему об этом рассказал дедушка, – наконец выговорил Гриша.
– А откуда дедушка узнал?
– От своего дедушки. Легенда о жезле Перуна передается в роду Тита из поколения в поколение вот уже до хрена и больше лет.