Креахоновая крепость. Водовороты времени - стр. 15
– Тебе виднее, – легко согласилась мадам Симона и убрала карту в колоду. – Это всего лишь гадание, не следует относиться к нему слишком серьёзно.
– Да, конечно, – согласился юноша. – Я тоже так думаю.
Яналии стало неуютно, словно в жарко натопленную гостиную проник ледяной сквозняк. Карта «Узник» как будто намекала на события четырёхлетней давности, когда ей и Гермесу действительно довелось побывать в карцере…
– Если у вас ещё остались вопросы… – произнесла мадам Симона.
– Нет-нет, – Гермес поднялся. – Спасибо за чай и за гадание. Нам, к сожалению, пора.
– Ты что, расстроился из-за этой карты? – спросила Яналия, когда за ними захлопнулась дверь.
– Ещё чего! – презрительно усмехнулся Гермес. – Просто мне не понравилось, что меня сравнивают с каким-то узником. Кажется, про птенца тебе тоже показалось обидным.
– Ну да, ещё бы…
До лифта друзья шли в молчании. Уже в кабине Яналия вспомнила:
– Кстати, про астрал мы так и не спросили.
– А, подумаешь, – пожал плечами Гермес. – Всё равно это чушь!
Из тёмного ангара доносился лязг и грохот, что-то вспыхивало и шипело. Роботы-подмастерья таскали с места на место трубы и металлические ящики. Рабочую часть помещения хаотично освещала дюжина прожекторов, подвешенных на металлических фермах; Расул в перекрестье двух лучей мерно бил кувалдой по какой-то железке. Его гигантская искривлённая тень плясала на стене.
– Расул, ты видел, как Чёрное Лезвие разделал Громилу? – с порога завопил Гермес. – Циркулярной пилой, сверху донизу!
– Видел, – сказал Расул, не отрываясь от работы. – Чёрное Лезвие отправляют на переплавку.
– Что?! – Гермес остолбенел. – Ты шутишь?
– В циркулярной пиле была примесь креахона. Двадцать процентов, к твоему сведению!
Даже Яналия, ничего не смыслившая в Технобитвах, знала, что это против правил. Боевые роботы могли быть из любого известного металла, кроме креахона.
– Ничего себе!.. – Гермес присвистнул.
– Я сразу понял, в чём дело! – Расул последний раз ударил молотом по железной заготовке, поднял её над головой и пристально осмотрел. – Не может обычный диск так запросто резать стальную броню.
– Жалко Чёрное Лезвие! – сказал Гермес. – Команду, наверно, оштрафуют?
– Конечно! Пустят по миру с голой ж… – последнее слово потонуло в грохоте отброшенного молота.
Большинству юных циркачей главный механик «Юрия Гагарина» внушал трепет. И причина была даже не в его огромном росте и внушительных мускулах, которые при каждом движении перекатывались под смуглой кожей. Расул производил впечатление недружелюбного и опасного типа, которого лучше обходить стороной. Худое лицо, впалые щеки, коротко, по-военному стриженные волосы и борода… Яналия даже не могла с уверенностью сказать, сколько Расулу лет – возможно, сорок, а может, пятьдесят или больше. Вдобавок, главный механик был киборгом – левую руку ему заменял металлический протез. Там, где механическая рука соединялась с живым телом, бугрились шрамы. Яналия понятия не имела, как Расул потерял руку и где обзавёлся протезом, но операцию ему явно делали не в элитной клинике пластической хирургии.
Расул сдвинул на лоб очки-консервы и вышел из-за наковальни. На нём, как обычно, были мешковатые штаны защитного цвета и высокие солдатские ботинки; голый торс покрывали татуировки, намекавшие на связь с пиратскими кланами.