Краткая история Англии и другие произведения 1914 – 1917 - стр. 42
Но такое естественное и почти языческое добродушие созвучно влажным теплым лесам и уютным облакам юга Англии; оно бы не прижилось среди суровых и прижимистых юнкеров Восточной Пруссии, страны восточного ветра. Они сварливы также, как и горды, и все созданное ими, в особенности армия, получалось созвучно их безупречному порядку. Дисциплина была достаточно жестокой уже в армии XVIII века, и лишь она могла удержать вместе людей, переживших долгое угасание любой веры.
Государство, ставшее первым в Германии, было первым и в жестокости. Фридрих Великий запрещал своим английским почитателям сопровождать его войска во время кампании, чтобы те не обнаружили, как просвещенный монарх, запретивший пытки по закону, ввел их обратно уже без всякого закона. Его влияние, как мы видели, оставило на теле Ирландии раны, которые никогда не зарубцуются.
Английское правление в Ирландии до этого было плохо, но я очень сомневаюсь, что на рассвете века революций оно смогло бы долго оставаться плохим, если бы мы не выбрали сторону, вынудившую нас льстить самой варварской тирании Европы. Мы бы вряд ли увидели кошмар англизации Ирландии, если бы до этого не видели германизацию Англии. Но и для Англии это не прошло даром; свидетельство тому – человек, который лучше прочих показал пагубность влияния на Англию ее союза с Германией. В следующей главе я вас с ним познакомлю.
V. Потерянная англия
Говорить правду об Ирландии крайне неприятно для патриотичного англичанина, зато очень патриотично. А то, о чем я рассказал в предыдущей главе, -правда. Несколько раз, особенно в начале войны, мы едва не обрекли себя на катастрофу только потому, что пренебрегали правдой и считали, будто наши преступления 1798 года – это что-то очень старое, тогда как ирландцы воспринимали их так, словно это случилось вчера. Покаяние за эти преступления как за что-то очень древнее в данном случае не годится и не будет принято. Очень легко забывать и прощать; но куда сложнее забывать и быть прощенным.
Правда об Ирландии такова: отношения между Англией и Ирландией напоминают отношения людей, совершавших совместное путешествие, в конце которого, на последней стоянке, один попытался ударить другого ножом. Или отравить в придорожной харчевне. Разговор между ними может выглядеть корректным, но при этом он будет напряженным. Тема попытки убийства, примеры из истории и литературы, скорее всего, не станут оглашаться из соображений такта, но подспудно будут иметься в виду. Время от времени неизбежны молчаливые паузы, не лишенные напряженности.
Пострадавший может думать, что второго покушения, скорее всего, не случится. Но ожидать от него убежденности в его невозможности – значит требовать от него слишком многого. Даже если, дай Бог, главенствующий партнер действительно чувствует вину за прежние формы своего главенствования и самоотверженно доказывает это чувство -например, спасая другого с риском для собственной жизни от грабителей, – бывшая жертва все равно не сможет подавить в себе некоторые психологические сомнения относительно того, когда же главенствующий партнер впервые почувствовал свою неправоту.
Это справедливое иносказание об отношениях Англии и Ирландии не только в 1798 году, но и раньше, когда была совершена измена и нарушен лимерикский договор