Красный Терем - стр. 9
– Здравствуй, Марешка.
Черной копоти как не бывало. Даже белую рубашку не надел. Вместо нее – ярко-красная, аж глазам нестерпимо. Ноги в сапогах новых, дубленых, вместо старых коричневых. Не к добру…
– Что же молчишь, краса? Пришел с отцом твоим говорить и с тобой, – Владар развернул еще один сверток, и отец ахнул. На подносе едва умещался кусок ткани, расшитый золотыми нитями и белыми круглыми камешками с блестящими боками.
«Это ведь жемчуг!» – мелькнуло у меня в памяти. – Как на моих картинках! Красота неописуемая!». Но все так же не проронила ни слова, глядя на Владара, изо всех сил скрывая свой испуг. Отец не замедлил поблагодарить:
– Вот это богатство целое! На блюде стадо овец уместилось, не меньше. Дочка, ты смотри, как пришлась по нраву честному человеку. Поклонись ему и в дом пригласи.
Я поклонилась, а сама ушам не поверила. Отец не называл меня дочкой так давно, что и не вспомню, когда же это случалось в последний раз. Видимо, хотел от меня покорности и послушания. Кузнец пришел за мной все-таки. Отведет в назначенный день меня к Красному Терему, а Старейшины в присутствии народа объявят нас связанными на всю жизнь.
Ноги у меня так и затряслись. Я зажмурилась, чтобы не упасть. Отец с женихом приняли мое молчание за скромность, присущую девице на выданье, а потому я не услышала окрика, коим меня бы обязательно наградил батюшка. Ухватившись за деревянный столб, украшавший крыльцо, махнула рукой, приглашая гостя следовать за мной, и произнесла с трудом:
– Пожалуй, гость дорогой. Отведай меда и хлеба нашего.
И, конечно, после слов этих мне вспомнилось наше последнее угощение, и испуг прошел. Чуть не расхохоталась. Каково Владару думать, что я еще такого подам ему необычного?
Отец, видимо от опасения, что испорчу сватовство, принялся суетиться по дому и скорее меня накрыл на стол, пока я медленно передвигалась от печи к застывшему на скамье Владару. Как нарочно, он все разглядывал меня, и от этого хотелось накрыться пускай даже мешком, лишь бы скрыться от него.
Расшитое узорами полотенце с колосьями и жемчужная ткань кололи глаза. Так и хотелось вышвырнуть все это в окошко, но вместо этого, я налила водицы в стакан и придвинула его Владару. Тот взял стакан из моих рук, и наши пальцы соприкоснулись.
Если бы в меня ударила молния, я бы не пришла в такое смятение, какое почуяла от слабого касания пальцев этого чужого мужчины. В этот миг я поняла, что мне нестерпимо его присутствие, что ни мгновения не потерплю его рядом, а мысль о том, что придется делить с ним одну постель, привела в бесповоротный ужас. Я бы бросилась в объятия Водяного или Лешего, но только не кузнеца.
Все произошло так быстро, что я отдернула руку и зацепила стакан, который звонко перевернулся. Водица вылилась на край стола, а оттуда прямо на новые штаны и рубаху Владара. Брызги так и полетели во все стороны.
Владар еще не поднял головы, да и сама я не в силах была смотреть ему в глаза и потому не знала, какое впечатление произвела на него невеста. Не глянула и на отца, но кровь закипела. Раздумывать было совсем некогда.
Я сорвалась с места, бросилась к двери, ободрав пальцы о щеколду, будто желая содрать с кожи ту ее часть, где прикасались пальцы Владара. Я бы неслась быстрее ветра, но платье мешало и сковывало движения. Где-то по швам оно трещало, но умелая мастерица сшила его добротными нитками, а потому я досадовала, что не могу разом порвать его по бокам и бежать еще быстрее. Мне все слышались крики за спиной и топот ног, а оглянуться не могла. Коса растрепалась и падала прядями на лицо, дергая за серьги в ушах.