Красный Нарцисс - стр. 14

– Садись, – сказал писатель. Он достал из серванта бокал, тарелку и приборы, расставляя перед гостем.

– Филипп говорил, что к нему приедет погостить друг. Так значит, это вы и есть? – обратился Эдуард к следователю, беря в руки штопор, лежавший рядом на столе.

– Получается, так, – ответил Саблин. – А вы давно знакомы? – майор взглянул на Смирнова, а потом на его соседа.

– Да нет, – Филипп сел, принимая открытую бутылку из рук Эдуарда и разливая вино по бокалам. – Мы встретились, когда ко мне вломились. Приезжала полиция, собрались дачники, шумели, пытаясь выяснить, что произошло, – писатель намеренно не стал упоминать при Эдуарде имя Максимовой, дабы не давать повода думать о знакомстве со старшим лейтенантом. Он не делился с соседом информацией о своих друзьях в органах, равно как и о том, что товарищ, собирающийся его навестить на даче, – майор криминальной полиции. В этом смысле Смирнов хорошо усвоил урок: меньше рассказываешь, меньше проблем.

– Да-да. Я был одним из тех дачников, – усмехнулся Эдуард. – Знаете, здесь мало что происходит, и когда начинается движуха, хочешь не хочешь, а любопытство берёт верх.

– Ага, – кивнул Филипп. – Ну а потом мы разговорились, и вот… – писатель довольно посмотрел на гостя, – начали общаться.

– Понятно, – протянул Саблин. – Давно здесь живёте?

– Нет, – махнул рукой Эдуард, – заехал этим летом. У меня скромный домик и маленький участок. То, что надо. Он продавался, и я решил прикупить. По правде сказать, я не люблю шумные компании, предпочитаю уединение. Соседские братания не моё. Но с Филиппом мы как-то неожиданно сошлись.

– Да. Он у нас тоже… тихоня, – Саблин встал, направляясь к окну, где стояла пепельница. Майор приоткрыл форточку и закурил.

Разговор мужчин перешёл на нейтральные темы. Они смеялись, вспоминая забавные истории. Сосед, оказавшийся не только добрым собеседником, но и знатоком вин, начал рассказывать о том, как выбирал принесённую бутылку, о происхождении и особенностях напитка. С каждым глотком беседа становилась всё более философской. Обсуждали жизнь и любовь. Время летело незаметно.

Лёгкий снег за окном превратился в настоящую метель, но в уютной комнате на даче было по-прежнему тепло и спокойно.

Синицын натянул на голову капюшон, вылезая из патрульной машины. Он поёжился от холода, разглядывая окрестности. Снега выпало за ночь много: припаркованные автомобили во дворе стояли, укрытые белоснежными шапками, а дорожки и тротуары тонкой серебристой пеленой. Рядом вышла старший лейтенант Максимова, в длинном пальто и с обмотанным вокруг шеи широким серым шарфом.

Адрес вызова полиции привёл их в район недалеко от их отделения полиции к многоквартирному дому с высокой аркой, ведущей во двор. Именно там располагалась бытовка для хранения инвентаря, где было обнаружено тело.

Сантехник, бледный и взволнованный, ждал их у арки.

– Там… там, внизу… – пробормотал он, указывая на ступеньки, ведущие в рабочие помещения для сотрудников по эксплуатации и обслуживанию жилого дома.

Синицын первым поспешил в арку, где в полумраке, внизу короткой лестницы, ведущей к двери бытовки, лежал человек. Снег вокруг густо залит кровью. Резкий запах ударил лейтенанту в нос: отвратительный смрад немытого тела. А судя по одежде и общему виду, погибший был бездомным. Грязная рваная куртка, спутанные волосы, обмороженные руки. Но самое страшное – рана на шее. Огромная, зияющая, она не оставляла сомнений в причине смерти: перерезано горло.