Красные кирпичи - стр. 8

Моя бабушка всю жизнь преподавала в школе и практиковала довольно радикальные методы обучения. Каждый день во время занятий с ней я слышал, что если не буду учиться, то стану бомжом. Приходилось грызть гранит науки, хоть и не очень-то хотелось.

За лето я проходил всю программу обучения по математике, а позже геометрии и физике. Меня растили юным Эйнштейном, а хотел я быть Данилой Багровым.

По великой случайности этажом выше жила Галина Ивановна – учитель русского языка и литературы. После насилия своего юного мозга у бабушки я шел к чужой. У Галины Ивановны была внучка, которая в точности повторила мою судьбу. В назначенный час я заканчивал с математикой и шел на этаж выше, а Маринка – наоборот, вниз.

Мы встречались с ней на лестничном пролете и каждый раз грустно улыбались друг другу. Горе от ума.

Ближе к обеду побег из святилища знаний был совершен, я бегом летел во двор. Там было чем заняться.

Наш двор был окружен двумя домами и гаражами, по которым было невероятное желание полазить, тем более за ними росла яблоня.

Каждое лето я встречался с повзрослевшими на год юнцами, к которым я не особо испытывал большой любви, однако был у меня и дружок – Витька Лысый. Он чем-то напоминал мне Данилу, только был не такой харизматичный, и батя его зачем-то стриг постоянно налысо. Лысый часто приходил к своей бабушке, жившей в нашем дворе. Теперь у меня и здесь был полудурошный друг, с которым можно чудить.

– Витек, полезли на гаражи.

– Зачем?

– На яблоне тыблочки уже есть.

– Просремся же.

– Там лопухи за гаражами растут.

– Линию видишь?

– Ага.

– Если коснешься – все, труп. Сразу в уголь превратишься.

– Че, серьезно?

– Мне дед рассказывал, что кого-то уже на этой яблоне пришибло насмерть.

– Да ладно тебе, погнали.

– Ну пошли.

Мы лихо забрались на один из гаражей, а затем перебрались на яблоню, где росли еще зеленые маленькие яблочки, но лучше поесть их, чем идти домой. Велика вероятность, что загонят и, что еще хуже, заставят учить стихи.

Я ненавидел стихи, но бабушка заставляла меня их учить. За эти каникулы я должен был выучить какое-то «Бородино». Вы вообще его видели? Ни конца, ни края. Что я потом буду делать с этой информацией? Я в пятый класс иду, а не в профессорский литературный институт.

Как два Тарзана, перемещаясь по яблоне, мы набрали кучу яблок, благо Витек взял болоньевую сумку. Девчонки во дворе были в восторге. Правда, потом и правда все просрались, и я опробовал мягкость и шелковистость лопухов за гаражами.

Во дворе было несколько столов, где я продолжил разувать народ на фишки, правда, без Данилы и Никитоса мой бизнес не шел так, как хотелось бы. Витька не вывозил, да и он был невероятно азартен и постоянно проигрывал. В итоге за каникулы я выиграл полведра фишек и почти ничего не продал. Ну ничего, отдам Даниле, пусть работает. Может, хватит на скейт.

В городе, где жила моя бабушка, началась культурная революция. Молодежь разделилась на тех, кто слушал рок, и всех остальных, причем эти косящие под панков ребятишки были радикальны, поэтому колотили всех, кто носил широкие штаны и футболки с американскими чернокожими рэперами.

На одном из гаражей двора однажды появилась надпись: «Рэп – кал», и ее почему-то так никто и не закрасил. Уничтожить надпись, как и рок, смогло лишь время. Спустя 10 лет от нее останется лишь блёклый след.