Красная линия неразделенной любви - стр. 11
«Повести и рассказы Ирэн »
Неправильный юноша
Когда-то, в древней долине между горами и морем, стоял храм, которому было более тысячи лет. Его не охраняли воины, в нём не жили монахи, и в нём не было святых книг. Только два камня, стоявшие напротив друг друга.
Один был вытянут вверх, словно струна, устремлённая в небо – грубый, но мощный, он источал энергию восхождения и воли. Люди называли его Камень Силы, или просто Лингам. Другой лежал в земле, округлый, с мягкими изгибами и полостью в центре. Его называли Йони – Камень Истока. Он был тёплым, даже зимой, и пахнул влагой, землёй и жизнью. Легенда говорила: «Когда человек прикоснётся ко всем началам – мужскому и женскому, не как к телу, но как к истине – он поймёт, кто он есть.» Многие приходили – мужчины и женщины, юные и старые, одинокие и влюблённые. Они поклонялись обоим камням: не как объектам желания, а как символам всего сущего. Здесь не было стыда. Только тишина, принятие и вечный вопрос: что значит быть собой? Однажды в храм пришёл юноша. Он странно выглядел: лицо – как у девушки, походка – лёгкая, а голос – будто принадлежал сразу двум людям. Он сел между камнями и остался на целую ночь.
– Зачем ты здесь? – спросила его старуха-хранительница, когда звёзды начали гаснуть.
– Я хочу знать, кто я. Меня зовут “неправильным”. Говорят, я должен любить женщину, потому что я родился мужчиной. А я люблю мужчину – и чувствую себя женщиной. А иногда ни тем, ни другим. Я устал.
Старуха присела рядом.
– Здесь, в храме, тебя не назовут ни неправильным, ни правильным. Потому что фаллос и вагина – не роли, а символы. Мужское и женское – не приговоры, а потоки. Ты – не сумма органов, а музыка души.
Юноша замер. Он впервые не чувствовал страха.
– А значит, я не должен выбирать?
– Нет, – ответила она. – Ты не должен ничего, кроме одного: быть честным с собой.
Когда он уходил, он не знал, как назовёт себя завтра – мужчиной, женщиной, ничем или всем сразу. Но он впервые знал: он имеет право быть собой, даже если не укладывается в схемы, даже если его любовь не входит в чьи-то молитвенники.
А в храме всё так же стояли два камня. Не для разделения, а для памяти: что начало жизни – всегда союз, а не запрет.
Он знал, что фаллос (лингам) и вагина (йони) почитаются как священные символы жизни, а не как предметы запрета или стыда.
Странно -подумал юноша – я не вписался в гендерные рамки, но нашел в Храме покой и право быть собой и поддержку.
Раскрытая тайна жены
Виктор не стал жене рассказывать о том, что он узнал ее тайну. Но просто он удивился тому, что Ирэн стала касаться тем, связанных с гендерной политикой. Хотя при общественных обсуждениях она начинала возмущаться и критиковать эти половые излишества. Ее всегда нервировало обсуждение вопросов, касающихся гендерных проблем. Ее интересовали практические вопросы, связанные с семьей. Внуки, дочери, их мужья, их успешное ведение бизнесов, подружки по обе стороны океана. Еще она любила смотреть мелодраматические и детективные сериалы из России . Американские или европейские сериалы ее не тревожили. Она могла часами разговаривать с подругами из России и особенно с его родной сестрой Элен.