Красная лилия - стр. 25
Харпер ухмыльнулся:
– Да уж! Знатные были денечки.
– Кто сказал, что они в прошлом?
– А помнишь, как мы однажды?..
– Да не однажды! Ах, сладкие, сладкие воспоминания… – Дэвид подтянулся, сел на рабочий стол и сделал глоток пива из бутылки Харпера. – Я должен о тебе встревожиться?
– Нет. А что?
– Когда у тебя последний раз была женщина?
– Боже милостивый, Дэвид! – Харпер перехватил бутылку и жадно допил.
– Я помню время, когда девицы выстраивались в очередь перед твоей дверью. А теперь? Суешь упаковку с едой в микроволновку, и это весь твой секс?
Слишком близко к правде для собственного спокойствия, но Харпер небрежно пожал плечами:
– Я устал от секса и взял отпуск. В питомнике в последнее время полно забот, плюс дело новобрачной Харпер, оказавшейся к тому же моей прапрабабкой. Ее использовали и бросили. Это грубо и бессердечно, а я больше не хочу быть бессердечным.
– Ты никогда и не был бессердечным, – посерьезнев, Дэвид соскользнул со стола. – Сколько мы уже дружим? Почти вечность. И на моем веку ты никогда ни с кем не обращался небрежно. А если говорить о сексе, то ты единственный человек из всех, кого я знаю, кто остается дружен с девушкой, когда чувства остывают. Харпер, ты не обижаешь людей. А то, что Реджинальд, как выясняется, был мерзавцем, вовсе не значит, что ты обречен стать таким же.
– Да знаю я! Меня не мучает ни это, ни что-либо другое. Я просто провожу инвентаризацию. Притормаживаю, пока не решу, чего хочу на следующем этапе.
– Тебе необходима компания. Забирай свое пиво и идем в дом. Я приготовлю тебе что-нибудь гораздо более привлекательное, чем замороженная пицца.
– Я люблю замороженную пиццу, – заявил Харпер, понимая, что Дэвид вполне может отказаться от своих планов просто для того, чтобы не бросать друга в одиночестве. – Поезжай, тебя ждет мартини! – Он хлопнул друга по плечу и довел до парадной двери. – Ешь, пей, развлекайся.
– Если передумаешь, позвони по сотовому.
– Спасибо. – Харпер открыл дверь и прислонился к косяку. – Но пока ты будешь истекать потом на Бил-стрит, я в прохладе посмотрю, как «Брейвс»[2] разобьют «Маринерс»[3].
– Мне жаль тебя, сынок, очень жаль.
– И выпью пива, не одеваясь. Что может быть лучше?
У него перехватило дыхание, когда из-за поворота тропинки появились Хейли и Лили.
– Очаровательное зрелище, – выразил его чувства Дэвид.
– Да. Они милые.
Малышка в чем-то вроде песочника в розово-белую полоску с розовым бантиком в темных, как у ее мамы, волосах была похожа на карамельку. И мамочка – в крохотных синих шортах, открывающих длинные ноги, и обтягивающей белой маечке – была похожа на конфетку, только совсем другого рода.
Харпер сглотнул слюну, чтобы хоть чуть-чуть промочить пересохшее горло… Тут их заметила Лили. Испустив то ли восторженный вопль, то ли боевой клич, «карамелька» выдернула ладошку из руки Хейли и бросилась напрямик к каретному сараю так быстро, как только могли нести ее крохотные ножки.
– Тихо, тихо, конфетка!
Дэвид наклонился, подхватил малышку и подбросил. Лили обеими ладошками погладила его лицо, что-то пролепетала и потянулась к Харперу.
– Как всегда. Когда ты рядом, я заветрившийся паштет.
– Давай ее сюда, – Харпер перехватил сияющую Лили, и девочка задрыгала ножками от радости. – Привет, красотка!
В ответ Лили положила головку на его плечо.